Встретимся в морге - [58]

— Нам пришлось убрать его с дороги. Чтобы избежать огласки — мой отец в те дни был влиятельной фигурой, — Джорджа поместили в больницу штата. К сожалению, он вышел оттуда меньше чем через год.

— Ваш муж был сумасшедшим?

— Я в этом ни капли не сомневаюсь. Конечно, он был безумен, преступно безумен. Мужчина, способный похитить собственного трехлетнего сына, подобный тип... — Голос резко оборвался.

Ее рука вновь метнулась к горлу, и пальцы с красными ногтями принялись массировать и уминать дряблую плоть.

— А может быть, он просто хотел побыть с сыном?

— Если бы он действительно этого хотел, то, во-первых, вел бы жизнь, подобающую приличному человеку... А он перед самым рождением Ларри шлялся к женщинам. Джордж Лемпке всегда был подонком.

— Полагаю, вы знаете, что он учинил вчера?

— Знаю. Как только Ларри описал мне мертвеца, я сразу поняла, кто это. Джордж приходил ко мне в ноябре. Он каким-то образом узнал наш адрес и заявился.

— А Ларри об этом знает?

— Разумеется, нет. Мы никогда не говорили с ним об отце. Когда Ларри был ребенком, я объяснила ему ситуацию как могла. И с тех самых пор ни он, ни я ни разу не возвращались к этой теме.

— И он не знает, что человек из морга — его отец?

— Я по крайней мере ему не говорила. Вы можете пообещать мне, что не раскроете тайны?

— Быть может, ему лучше было бы узнать правду.

— Лучше? Зачем, зачем ворошить прошлое?

— Затем, что это его гложет, — сказал я. — Например, вчера он поведал мне о своем отце все, что вы ему рассказывали. Думаю, что Ларри на уровне подсознания все же узнал своего отца.

— Невозможно. В последний раз Ларри видел отца в трехлетнем возрасте.

— Дети, начиная годиков с двух, хорошо помнят свое прошлое.

— Но не Ларри. Детство он представляет весьма смутно. — Она в страшном волнении наклонилась ко мне. — Мистер Кросс, если у вас есть хотя бы капля сострадания к женщине, перенесшей поистине нечеловеческие страдания, вы не раскроете правды моему сыну.

— Раскрою, если он меня об этом попросит.

— Нет! Если вы это сделаете, то ввергнете его в пучину безумия, доведете до самоубийства. Мой мальчик очень восприимчив. Мне пришлось охранять и оберегать его буквально от всего...

— Сколько ему лет?

— Тридцать четыре.

— Тогда он уже вышел из детского возраста, миссис Сайфель. Но если он до сих пор не стал мужчиной, то, боюсь, ему уже им не стать.

— Он никогда не станет мужчиной...

— Конечно, если вы будете висеть у него над душой.

— Как вы смеете так со мной разговаривать!

— Это скверно, я знаю. Но в некоторых ситуациях доброта ни к чему не приводит. По доброте можно человека и убить.

Ее темная, стройная фигура вырисовывалась на фоне окна.

— Теперь я в вашей власти. Тридцать пять лет назад я совершила одну-единственную ошибку и с тех пор нахожусь во власти зла. Предупреждаю: если вы причините вред моему сыну, у меня найдутся могущественные заступники.

— Ну, вот и договорились. — Я встал и пошел к дверям. — А где Ларри сейчас?

— Понятия не имею. Ваша маленькая блондинистая... пришла сюда примерно с час назад...

— Мисс Девон?

— Значит, вот как ее зовут!.. Она буквально силой вломилась в мой дом. И они уехали вместе.

Я отыскал их в покойницкой. Ларри Сайфель стоял возле стола, на котором лежал мертвец. Энн, обняв его за талию, была рядом. Когда они повернулись, я заметил на их лицах потеки высыхающих слез. Сайфель выглядел тоньше и старше.

Энн оторвалась от него и подошла ко мне.

— Хов, ты знаешь, кто этот мужчина?

— Да. А Ларри?

— Я только что ему сказала. Днем я разговаривала с мистером Форестом и сопоставила сведения из досье Лемпа с тем, что Ларри рассказывал о своем отце.

— И как он это воспринял?

— Не знаю. Жду вот... Но думаю, что он уже знал. Просто не воспринимал.

— И что мы сейчас будем делать?

— Сейчас — ничего. Пожалуйста, Хов.

Энн встревоженно заглянула мне в глаза, но не нашла в них ничего угрожающего. Тогда она снова подошла к Ларри Сайфелю, который пристально вглядывался в мертвое лицо, стараясь рассмотреть в нем следы минувшего.

Глава 26

Дача свидетельских показаний большому жюри заняла почти целое утро. Я сказал, что не верю в виновность Фреда Майнера, но о рыжеволосой женщине не упомянул. Ведь эти сведения я получил из вторых рук, поэтому решил подождать. Молли Фоон должна была давать показания днем.

По линии, которую избрал для допроса окружной прокурор, и по замечаниям присяжных я понял, что виновность Фреда Майнера ни у кого не вызывает сомнений. Факт, что он умер страшной смертью, пытаясь ускользнуть от преследования, явился для судей лишним доказательством этого. А так как я был ответственен за его поведение, меня посчитали лицом заинтересованным. Это неудивительно.

Выйдя из зала заседаний, я увидел поджидавшего меня Сэма Дрессена. А также его красный нос и слезящиеся от возбуждения глаза. За его спиной, на скамейке возле стены, сидела Эми Майнер вместе с надзирательницей.

Дверь, шурша, закрылась за моей спиной. Сэм схватил меня за руку.

— Хов, она сбежала.

На мгновение мне показалось, что он говорит о Хелен:

— Кто?

— Молли Фоон. Я оставил ее здесь, под наблюдением миссис Йоханнесс, примерно с час назад. — Его палец обвиняюще уперся в надзирательницу. — Прокурор решил после миссис Майнер допросить Молли. Я буквально на одну минуточку спустился в свой офис, а когда вернулся — ее уже не было.