Встретимся в морге - [31]

— Я и не собираюсь. Есть какие-нибудь новости о парнишке Джонсонов?

Начавший было шнырять по кабинету Бурк тут же застыл, весь обратившись в слух.

— Мы прочесали юго-восток, — ответил Форест. — Поставили кордоны на всех дорогах. Единственная стоящая зацепка — это то, что «крайслер», в котором вы обнаружили Лемпа, был куплен на стоянке подержанных автомобилей на Третьей улице, в декабре, человеком по имени Керри Сноу. Смахивает на Керри Смита, да? Описания нет, но есть следок на торговца, который ему эту машину продал. А у вас что новенького?

— Бурк здесь навел меня на подружку Лемпа по имени Молли Фоон. Вам лучше приехать сюда и поговорить с Бурком самому.

— Я и намеревался это сделать. Ему можно доверять?

— Мне кажется — да. Он сейчас рядом со мной.

— Вышлите-ка его из комнаты.

— Это его кабинет. Он здесь законный владелец.

— Большое спасибо, — сказал Бурк за моей спиной.

Форест мрачно продолжил:

— Никогда не знаешь этих частных субчиков. Все время они ковыряются в грязи, которую с них потом наждаком не отодрать. Ладно, дайте-ка ему трубку.

Бурк принялся отвечать на вопросы о себе, Молли Фоон и Лемпе. Наконец, как я понял, ему было приказано оставаться в офисе и дожидаться Фореста. Пообещав, он повесил трубку.

Диалог с представителем власти поверг его в пучину отчаяния. Тревога прочертила на лице детектива глубокие морщины.

— Он хочет, чтобы вы тоже его подождали, мистер Кросс.

— Думаю, что не смогу этого сделать. Уж лучше вы сами...

— Опять заботы, — произнес он похоронным голосом. — В этот год мне все время не везет. Удача меня невзлюбила. Вы знаете этого Фореста?

— Беседовал с ним сегодня. Он вас не покусает.

— Это вы так думаете. Я же в этом деле увяз по уши. — Он поднял онемевшую левую руку к скуле. — Вы не сказали мне, что это был ребенок Джонсонов.

— Вот уж не думал, что это вам будет интересно.

— А мне и не интересно. Я хочу забыть об этом; хочу выехать подальше в пустыню, забиться к суслику в норку и забыться. Только не могу.

— Давайте-ка, Бурк, выкладывайте остальное. Чувствую, вам есть что сказать.

— Не стоит так волноваться. Пока меня еще не поймали на сокрытии улик.

— Вы уже проговорились, — сказал я. — Давайте не будем терять время.

Он обогнул стол и понуро уселся на вращающийся стул.

— Джонсониха что, ваша знакомая?

— Я бы так не сказал.

— Я ее знаю. И муженька знаю, так вот. Он был одним из моих клиентов. Как зовут старикана?

— Эйбель. Но он вовсе не старик.

— Для нее — старик. Это не мое мнение — его. Он пришел сюда шесть-семь месяцев назад; отыскал мое объявление в газете. Я говорил вам насчет ревнивых жен. Оказывается, существуют также и ревнивые мужья.

Свистящий ветер выдувал мусор из моих глазных впадин. В возникшей пустоте накапливалось что-то тяжелое и страшное. По ощущениям могло показаться, что это головная боль. Потом я различил очертания женской фигуры. Но лицо ее было пустым, а нижняя часть тела не просматривалась.

— Продолжайте. — Мой голос как-то странно прозвучал в пустоте. Фигура повернулась спиной. — К кому же он ревновал?

— К какому-то адвокату, парню по фамилии Сайфон. Или что-то в этом роде. Могу посмотреть в картотеке.

— Не утруждайтесь. Его фамилия Сайфель.

Бурк понимающе покосился на меня.

— Джонсон не выдвинул никаких обвинений. Сказал, что хочет проверить, так это или не так. Сомнения его, видите ли, убивали. Так всегда бывает.

— И что же, разрешили вы его сомнения?

— Думал, что да. Теперь не уверен. Лемп работал с Джонсоном. Кстати, именно Арт попросил меня поставить его на это дело. Оно, как мне показалось, его очень интересовало. Я в то время со всеми своими людьми занимался расследованием на киностудии, поэтому и послал его в Пасифик-Пойнт. Лемп наблюдал за дамочкой Джонсона четыре-пять дней. Это было в ноябре. Рапорт он представил отрицательный. Миссис Джонсон пару раз встречалась с адвокатишкой, но при этом всегда присутствовал либо сам Джонсон, либо мамочка Сайфеля, либо еще кто. Я не шакал: сказал Джонсону, что он выбрасывает деньги на ветер.

— Но теперь вы не очень-то уверены.

Я старался говорить как можно бесстрастнее, но у Бурка оказалось наметанное ухо.

— Не стоит лезть мне на голову. Слишком многие уже сидят на ней. — Он поднял скрюченную правую руку и сделал несколько движений, словно отбивая удары в лицо. — Так, значит, дамочка вам по душе. А теперь посмотрите на вещи спокойно. Я знаю сейчас, в то время я ничего не знал. Рапорты Лемпа не стоили бумаги, на которой были написаны. Даже если бы он засек их трахающимися, он и тогда бы ничего мне не сообщил. Он что-то видел в этом деле, раз планировал похищение с ноября месяца. Вполне возможно, что он задумал его даже раньше. Так что ему не выгодно было подтверждать опасения мужа. Не так ли?

— Мне бы хотелось взглянуть на рапорт.

Бурк выдвинул ящик из шкафа с документами, пробежался пальцами по бумагам, лежащим внутри; вначале небрежно, а зетем все более и более внимательно.

— Его нет. Видимо, Лемп перед тем как уйти, прихватил рапорт с собой.

— Вы уверены?

— Взгляните сами. Здесь все, что осталось по этому делу.

Он показал мне запись об оплате: Эйбель Джонсон, получено 125 долларов на текущие расходы.