Встречи на берегах Ёдогавы - [39]

В Японии много литературных премий. Существует и премия «Конгресса поэтов». Она учреждена в 1968 г. и присуждается ежегодно. При редакции журнала «Конгресс поэтов» создано жюри, которое оценивает произведения, присылаемые на конкурс. При этом не обязательно, чтобы стихи были опубликованы. В жюри из восьми человек входят в основном руководящие деятели движения (в их числе Цубои Сигэдзи и Дои Дайскэ).

— Не назовете ли вы, Дои-сан, имена наиболее перспективных, на ваш взгляд, молодых поэтов?

— Цубуку Кодзи… Куро Тэцутаро, рабочий… Макураги Иппэй, железнодорожник… Савада Тосико… Синсё Сэй — кореец по происхождению, он получил премию в один год с Макураги…

Дои Дайскэ называет цифру участников конкурсов — тысяча человек. И каждый присылает по три стихотворения (это определено условиями конкурса). Три тысячи стихотворений на восемь членов жюри!

— А кто входит в «Конгресс поэтов»?

— Да кто угодно! Профессионалы, любители. Есть и такие, что совсем не умеют писать, но зато очень любят поэзию.

— Не создает ли подобная практика приема в члены «Конгресса поэтов» какие-либо трудности?

— Да, трудностей у пас немало. Если говорить откровенно, основную опасность для творчества, — разумеется, не для организации — представляет дилетантство. Понижается уровень поэзии в целом. Мы с Цубои Сигэдзи много думаем над тем, как решить эту проблему. Известно, что в японской поэзии XX века широко распространился свободный стих. Однако я бы сказал, что сфера его распространения ограничивается в основном кругом интеллигенции. Задача нашего движения состоит в том, чтобы сделать современную поэзию верлибра подлинно массовой, чтобы читали ее так же широко, как поэзию Исикава Такубоку.

То, о чем говорил Дои Дайскэ, было мне хорошо знакомо. Много лет назад, когда Дои Дайскэ еще не писал стихов (он приобщился к поэзии в тридцать пять лет), мне довелось беседовать с японскими литераторами, приглашенными в Москву Союзом писателей СССР. Их было трое — Абэ Томодзи, Таками Дзюн, Аоно Суэкити…

— Вес и влияние прогрессивной литературы в современной Японии неуклонно растут, — говорил тогда председатель литературной секции Общества литераторов и член Японской академии изящных искусств Аоно Суэкити, — она расширяет круг своих читателей. Появляются новые имена, набирается сил новое поколение демократических писателей.

— А каково положение в современной японской поэзии? — спросил я.

— Знаете, я не поэт и не исследователь поэзии, — сказал Аоно Суэкити, — отмечу только, что, как правило, стихи пишутся таким трудным языком, который порою малопонятен даже нам, японцам.

Таками Дзюн, хранивший молчание, утвердительно кивнул головой.

— Видимо, речь идет о модернистской поэзии? — уточнил я.

И снова Таками Дзюн кивнул в знак согласия.

Я знал, что Таками Дзюн еще до войны прославился как автор романов «Прощайте, старые друзья!», «Под какими звездами?», «Здесь, в глубине моей груди…», что после войны он создал роман «Богов тошнит». Но: я знал также, что Таками Дзюн пишет стихи, и его молчаливое согласие было красноречивее слов. (В середине 60-х годов Таками Дзюн выпустил отмеченный посмертно высшей литературной премией сборник «Из бездны смерти». В него вошли стихи, которые поэт создал, будучи безнадежно больным, прикованным к постели, за два с половиной последних года своей жизни. Позже была учреждена литературная премия имени Таками Дзюна.)

— Что касается современной поэзии, то на этот вопрос отвечу я, — подключился к беседе Абэ Томодзи, автор многих произведений, принесших ему широкую популярность, один из тогдашних руководителей Общества литераторов. — В Японии нет недостатка в самых различных поэтических школах и направлениях. Но мы выделяем три основных течения: традиционно-лирическое; течение, объединяющее поэтов, тяготеющих к модернизму, сюрреализму, и демократическое, прогрессивное. Любопытно, что среди молодых японских поэтов есть и такие, которые отдают предпочтение формализму, но в свои произведения вкладывают прогрессивное содержание…

С тех пор прошло немало лет, скончались Таками Дзюн и Аоно Суэкити, появились новые прозаики и поэты, унаследовавшие от старшего поколения литераторов не только талант, но и примерно то же распределение творческих сил по идейно-эстетическим направлениям. Дои Дайскэ — заявивший о себе в 60-е годы представитель прогрессивной, демократической поэзии — поэт, бесспорно одаренный и, думается, с большим творческим будущим.

— Свою задачу художника слова я вижу в том, чтобы писать простым, доступным языком.

— Но такую цель преследовали и Такубоку, и зачинатель верлибра Кавадзи Рюко?

— Безусловно, это задача всей демократической литературы, и в этом смысле мы, современные поэты, — наследники лучших традиций демократической поэзии прошлого. Замечу, однако, что содержание понятия «демократическая» (поэзия или литература) менялось со сменой исторических эпох. В настоящее время лично я понимаю термин «демократия» по-марксистски. Образец для меня — Маяковский. Я тоже пишу пропагандистские стихи. Их можно назвать газетными, публицистическими, стихами-откликами — как угодно. Работа эта очень нелегкая. Маяковский явил блестящий пример соединения поэзии и политики. Я стремлюсь к тому же.