Вставная челюсть Щелкунчика - [14]

– Вранье! – закричала девочка в розовом халате и потрясла головой. – Все у меня свое.

– Как же, – не утихала Таня, – я только платье поглядеть хотела, и моя Маринка вся натуральная. А с остальными участницами беда. Анюта! Разве можно с шиньонами выступать?

– Нет, – незамедлительно ответила Королева, – надеюсь, никто из финалисток такой глупости не совершил, за это сразу удаляем с соревнований.

– Софью выгонят? – обрадовалась Галина Сергеевна, сидевшая у туалетного столика.

– Да, – уже не с прежней убежденностью подтвердила Королева.

– Мама! – испугалась Соня. – Что они несут?

– Это из зависти, – прошипела Вера, – у тебя свои роскошные локоны, а вот у доченьки Татьяны силиконовые сиськи и в губах гель.

– Враки, – взвилась Марина.

– Хочешь сказать, что у тебя четвертый размер сам вырос, – засмеялась Соня.

– Если кое у кого вместо груди грецкий орех, то это не значит, что у других так же, – топнула ногой Марина и показала пальцем на Алису, – вот у нее вообще пустыня.

– У меня второй размер, – надулась Лиса.

– В мечтах, – заржала Соня, распустила волосы, потрясла ими и предложила: – Анюта, посмотрите, где капсулы, которыми пряди крепятся?

Королева начала изучать ее прическу.

– Их нет.

– Ага! – торжествующе воскликнула Вера. – Пусть Танька извинится, а ее Маринка нам сиськи покажет. Сразу видно, у нее резиновые клизмы.

– Обе вы прелестны, – язвительно заметила Галина Сергеевна, – три волосины Софье от природы достались, тут даже спорить не о чем, у девочки на макушке проплешина. Но ресницы у нее не свои. Вживленные.

– Я не лысая, – со слезами на глазах парировала Соня. – А вот ваша Алиска дура, уржаться можно над ее умом.

– И она жирная была, вы ей «Анталазин» даете, чтобы похудела, – кинулась в атаку Татьяна. – Анюта, можно лекарства употреблять, чтобы жир растрясти?

– Упаси бог, – испугалась Королева, – этот препарат давно запрещен к применению, он расшатывает нервную систему, гробит почки, печень, желудок, превращает девушку в развалину, истеричку, скандалистку. В особенности эта гадость опасна для подростков. И прекратите спорить. Татьяна, вы были в помещении костюмера Антонины, там висят платья для финального выхода, а не для второго тура. Конечно, они подготовлены адресно. Если бы вы порылись в вешалках, увидели бы другие вещи с бирками «Марина» и «Алиса». Секретные наряды заперты в кабинете самой Аллы Константиновны.

Но Татьяна не потеряла боевого задора, она бесцеремонно показала пальцем на старшую Горюнову.

– Говорите, «Анталазин» под запретом? А Галина Сергеевна им Алиску потчует. Ее внучка имела лишний вес. Когда нас с первого тура на второй пропустили, Алисе при всех Миронова сказала: «Не потеряешь семь кило, не будет шансов даже в тридцатку войти». И что? Горюнова прямо таять начала, за неделю в тростинку превратилась. Можно исхудать нормальным путем за семь дней? Да никогда. Без «Анталазина» тут не обошлось.

– Брехня! – побагровела Галина Сергеевна. – Внучка села на жесткую безуглеводную диету.

– Расскажите, цветы золотые! – засмеялась Таня. – Не смешите народ.

– Девочка по утрам и вечерам бегает, – продолжала Галина, – по два часа. Ничего не ест, ограничивает жидкость. И вот результат.

– С трудом верится, – подхватила Вера. – Сонечке требовалось всего-то кило потерять, она никогда такой сарделькой, как внучка Горюновой, не была…

– Сами вы колбаса в синюге, – вскочила Алиса, – я честно худела.

– …И мы вес шесть суток сгоняли, – договорила Вера.

– У Алисы все симптомы применения «Анталазина», – заявила Татьяна, – слезливость, обидчивость, истеричность, есть она целый день не хочет, зато в туалете по часу сидит.

– Точно, – пропищала Соня. – Чего на унитазе сидеть, если голодаешь?

Из глаз Алисы хлынули слезы.

– Лиса, – кинулась к ней бабушка, – не слушай злобных тварей, они специально тебя перед выходом доводят, чтобы главную конкурентку разволновать.

Две матери и обе дочки расхохотались.

– Она нам не ровня, – снисходительно заметила Марина, – за первое-второе место мы с Софьей сражаться будем. А третье под вопросом. С чего вы взяли, что оно Алискино? Десять человек за призовые места борются. Горюновой ваще ничего не светит.

Алиса зарыдала.

– Вот-вот, – обрадовалась Татьяна, – все анталазинщики по любому поводу сопли льют.

– Конечно, – согласилась Вера.

– Кто-нибудь видел, как Алиса глотала таблетки? – взвизгнула Галина.

– А ну прекратите базар, – вышла из себя Анюта, – как вам не стыдно! Хоть бы председателя жюри постеснялись!

Вера взглянула на меня:

– Судите честно! Моя Соня натуральная. А Алиска лекарства жрет.

Татьяна скривилась:

– Бабка ей «Анталазин» каждый день дает.

– Вы видели? – заорала Галина. – Наблюдали, как я внучке таблетки скармливаю? За клевету я могу в суд подать. Заплатите Лисе миллионы. Нынче не так, как раньше, теперь за свои слова отвечать надо.

– У вас не пилюли, – заявила Таня, – а раствор. Вон баклажка стоит, темненькая.

– Точно, – ахнула Вера, – Алиска из нее в раздевалке прихлебывает. И как я раньше не догадалась? Соня один раз взяла ее в руки, а бабка как заорет: «Не трогай, не твое!»

Галина Сергеевна отодвинула фляжку подальше.