Вставай, Россия! Десант из будущего - [11]
— Ладно, оставим. Скажи мне, мой милый брат, с чего ты взял, что я планирую предпринять нечто способное повлиять на общую ситуацию? — деланно удивляюсь я.
— О! — Владимир поднимает указательный палец. — О вашей вялотекущей размолвке с Шестаковым знают все заинтересованные лица. И уж, прежде всего те, кто его поддерживает. Точнее представители той партии, к которой он принадлежит. Сейчас ты спешишь воспользоваться ситуацией, посчитав, что смерть Каткова резко ослабила их позиции и позволит тебе провести желаемую рокировку.
— Ну и что же? Изволь договорить! — настаиваю я, про себя подумав: «а ведь это и твоя, «братец», партия!»
— С какой целью мой брат, сказавшись больным, зарывается на две недели в бумаги, вороша и прошлое и текущее одинаково тщательно, словно в поиске некой жемчужины? И выздоравливает только после того как на «болезнь» обращает внимание Александр? — прищурившись, спрашивает Владимир.
— Не понимаю о чём ты! — я «включаю дурака».
— Кого ты думаешь назначить на пост главы Морского ведомства? — теперь напирает Владимир.
— Я думаю Лихачёва.[19] Талантлив и умён, деятелен и честен! — признаюсь я.
— Лихачёв… И кто бы мог подумать. Ярый приверженец дядюшки Константина. Весьма нетривиальный ход! — Он откидывается в кресле и поглаживает рукой бородку. — Позволь поинтересоваться, когда твой Лихачёв последний раз был при дворе? У него есть команда готовая его поддержать? Кто встанет на ключевые места в ведомстве? Не только преданные, но и компетентные? Почему ты думаешь, что Лихачёв сработается с теми, кого на посты расставил ты, а не он?
Я молчу, ибо не знаю, что ответить. Зря я разоткровенничался, зря. Владимир улыбается краешками губ.
— Мой простодушный брат, ты думаешь, что садишься за покерный стол, а сам оказываешься на шахматной доске! — многозначительно произносит «братец», сполна насладившись своим триумфом.
— Я предпочту играть партию, а не быть играемой фигурой! — упрямо отвечаю я.
— Большая ошибка так думать! — хихикает Владимир. — Но ты не одинок в своём заблуждении. Таких множество!
— Алексис, хочу вам заметить, что раньше ваше лицо отличалось великолепной отрешенностью от житейской суеты! — внезапно вмешивается Михень. — Сейчас же, пытаясь заняться делами серьёзными, вы волнуетесь. Это заметно даже мне.
— Даже Михень читает тебя сегодня как открытую книгу! — усмехается Владимир. — Алексис, что с тобой?!
— Вы устали, мой друг! — продолжает Михень. — Вы измучили себя делами, одним днём не решаемыми.
Я, чувствуя, как у меня горят уши, молю своих «палачей»:
— Давайте сменим тему!
Супруги заливаются веселым смехом, но с опасной дорожки мы съезжаем. Мысленно вяжу узелок себе на память: вместо утренней пробежки необходимо потренироваться перед зеркалом. Умение управлять своим новым лицом — это серьёзно.
Смеясь и эпатируя супругу, Владимир рассказывает о том, что в лейб-гвардии Гусарском полку образовался превеселый обычай. После изрядного употребления горячительного, бравые гусары воображали себя волками, выбегали на улицу в чём мать родила, садились на четвереньки у дверей буфета, задирали свои пьяные головы к луне и начинали громко выть. Заранее подученный служитель выносил им лохань с водкой или шампанским, из которого они всей стаей начинали лакать, визжа и кусаясь. Дисциплинарных мер по отношению к этим шалунам командир полка, великий князь Николай Николаевич пока не применял, жалоб не поступало.
Насколько я помню, в ближайшем будущем в этом полку предстояло пройти стажировку цесаревичу. Интересно, что он предпримет, столкнувшись с данным казусом. Олег Таругин запомнился мне достаточно резким мужиком, боюсь, что конфликта не избежать.
Владимир предлагает продолжить веселье, но я, к его неподдельному огорчению, откланиваюсь и отправляюсь домой, винопитие сейчас не по моей части.
Умный он всё-таки мужик, «мой братец Володенька». Умный, хваткий и сообразительный. Надо будет обязательно поближе свести его с цесаревичем, такой сторонник будет только полезен. С Димычем, я думаю, он тоже найдёт общий язык. Владимир Александрович — единственный из великих князей, в чей дом пускают промышленников и банкиров.
Рассказывает Сергей Платов (Великий князь Алексей Александрович)[20]
Яркий солнечный день. Белое золото на синем ковре, словно лучи солнца играют с пенными барашками волн. Колонна броненосцев продвигается мимо белоснежного острова, оставляя его слева по борту. Пара лёгких крейсеров убежала с дозором вперёд.
— Мичман! Что на горизонте? — зычный бас Генерала-Адмирала Российского Императорского Флота разносится над океаном.
