Встан(в)ь перед Христом и убей любовь - [25]

Когда Джордж перешел к легендам о том, что в церкви похоронена то ли голова, то ли сердце Анны Болейн, я стал слушать внимательнее. Мы тут же приняли приглашение посетить алтарную гробницу в нижнем этаже южного трансепта, которая якобы содержит останки несчастной королевы. Хотя точно не известно, для кого заложили эту крипту, датируется она 1520 годом. После этого Джордж заговорил о необходимости сохранять не только церкви, но и о необходимости найти применение каждому оригинальному кирпичу и камню при обновлении церковных зданий, потому что они пропитаны силою молитв, намоленных прихожанами за долгие годы. Милдред же время от времени молотила по клавишам рояля, извлекая какой-нибудь случайный аккорд. Ей не терпелось перейти ко второй части концерта и, в конце концов, Джордж вынужден был уступить ей и замолкнуть. Но вместо того, чтобы сесть обратно на свои места мы с Сайидой спаслись поспешным бегством.

— Берегитесь змея из Уэст-Хорндона! — выдохнул нам вслед Джордж, в то время как Милдред начала бренчать что-то из Баха.

Хотя все еще шел дождь, Нафишах и я решили раздеться, спрятать одежду в салон, а самим заняться сексуальной магией прямо на крыше машины. Сайиду была вся влажная от дождя и это упростило мне мою задачу — не прошло и нескольких секунд, как я уже отыскал брешь среди гофрированных складок ее пизды. Мы делали примитивную магию, не приукрашенную никакими церемониями, и когда мы быстро достигли одновременного оргазма, молния сверкнула прямо над нами. На этот раз я позволил Филиппу ненадолго взять верх надо мной, дабы подвергнуть верность Нафишах испытанию. Мы оба промокли до мозга костей, и когда мы забрались в машину и начали одеваться, наша одежда тоже стала влажной изнутри.

Я ничего не сказал, и тогда Нафишах отвезла меня в ту же самую забегаловку, где заказала два кофе и сандвич на тостах для меня. Пока я ел, Нафишах распространялась о том, какую чудесную ночь мы провели вместе. Она хорошо отзывалась о радостной атмосфере в церкви, о ее белых стенах и прочных дубовых балках. Развлечения тоже пришлись ей по вкусу — как комедия нравов в исполнении пожилых супругов, так и концерт. Когда я покончил с сандвичем, Сайида заказала мне яблочный пирог с мороженым, который я поглотил в мгновение ока. Затем я подмигнул официантке и направился в туалет. Я надеялся, что она последует за мной. Я встал перед писсуаром, выпростав наружу из джинсов мой конец, но изливать из себя жидкость я вовсе не собирался. Через двадцать минут за мной явилась не официантка, как я рассчитывал, а Нафишах, которая пришла выяснить, куда я провалился. Я тупо смотрел на девицу, которая тем временем заправила мой болт обратно в джинсы, застегнула ширинку, а затем потащила меня за руку к своей машине. В молчании мы вернулись в Брикстон.

Лайви все еще стоял под окнами моей квартиры. Я его не узнал, однако он попытался напасть на меня, но Сайида утащила меня в укрытие, прежде чем мы успели обменяться ударами. Нафишах настаивала, чтобы я принял душ. Капли теплой воды на моей коже доставили мне подлинное удовольствие. Но удовольствие это стало еще большим, когда Сайида тоже встала под душ и принялась намыливать меня. Затем девица моментально смыла пену горячей водой, вытерла меня насухо и умастила мою кожу маслом. Я лежал на животе, ощущая эрекцию, в то время как Нафишах растирала мои плечи, спину, ягодицы и ноги. Затем этот ангел во плоти уселся мне на задницу, поднял вверх мою правую ногу и помассировал ее подошву, а затем втер масло между пальцами. Затем она сползла с кровати на пол, встала на колени и взяла в рот пальцы моей левой ноги, обильно смочив их слюной. Когда Сайида принялась посасывать их, я кончил прямо в одеяло и тут же почувствовал себя самим собою.

Я оделся, а затем выглянул в окно. Лайви все еще стоял там в лучах занимавшейся над Брикстоном зари. Я открыл окно и осыпал проклятьями моего бывшего ученика. Он повернулся и пустился в бегство — не раньше правда чем кто-то высунулся из соседнего окна и начал орать, чтобы я немедленно заткнулся. В первый раз за многие месяцы я почувствовал себя абсолютно счастливым. Нафишах задернула шторы и я как был, в одежде, заполз в постель.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Я расстался с Нафишах, предварительно дав ей задание вытрясти из родителей десять штук (именно эта сумма требовалось нам для продолжения наших магических трудов) и решил отдохнуть в уединении моей гринвичской квартиры. К несчастью мои план не предусматривал одно серьезное обстоятельство: когда я добрался до дома, я обнаружил Ванессу Холт или Пенелопу Брэйд, или как ее там звать, сидящей на пороге моей квартиры.

— Я из-за тебя чуть в дурку не угодила! — проблеяло очередное факсимиле, обвивая ручонки вокруг моей шеи и пытаясь запихать свой язык ко мне в рот.

Поскольку я не хотел пускать девицу к себе в логово, я вывел ее на Хай-стрит, провел по Гринвич-Саут-стрит, и, наконец, свернул направо к Эшбернэм-плейс. Накрапывавший легкий дождик на глазах трансформировался в ливень. Когда я открыл зонтик, Ванесса воспользовалась этим как поводом для того, чтобы прильнуть ко мне всем телом и вцепиться в мою руку, хотя я вовсе этого ей не предлагал. Мы дошли до конца улицы и очутились в самом сердце Эшбернэмского треугольника, спокойного и пользующегося большим спросом жилого квартала для миддл-класса, ограниченного Хай-стрит, Саут-стрит и Блэкхит-роуд. Я повернул налево на Эгертон-драйв, а затем снова налево на Эшбернэм-гроув.