Всплытие невозможно - [49]

Ким Ен Джун поглядывал на часы. Не было на земле человека, который мог бы продержаться под водой так долго без воздуха.

Саблин вынырнул уже под маскировочной сетью. Вскоре к нему присоединился и Николай.

– Ну, вот, все и получилось. Кати с Беляцким уже нет, значит, всех подобрали, – резюмировал Зиганиди.

Лучи фонарей упали на маскировочную сеть. Послышалось, как натужно ревут двигатели нескольких приближающихся моторок.

– Дошло, наконец, куда мы подевались. – Виталий вытащил нож и вспорол ближайший из надувных понтонов.

Воздух с шипением и бульканьем стал выходить в воду. Понтон скукоживался, оседал, а вместе с ним опадала и растянутая над водой сеть. А Боцман, не дожидаясь, пока она совсем осядет, поплыл к другому понтону. И вновь широкий взмах руки, длинный разрез, шипение…

Моторки дошли до покачивающейся на воде мокрой маскировочной сети. Дальше сунуться они не могли – запутались бы винты.

Когда Саблин с Николаем выбрались в укромной бухте на гальку, Катя с Беляцким уже заметали следы от вытянутого на берег катера.

– Где плавсредство?

– В зарослях бамбука. Мы его надежно замаскировали, не найдут, разве что только сильно постараются, – доложил Петр.

– Всех со «Щуки» подобрали?

– Всех, кто мог покинуть борт. На субмарине только командир и раненые вместе с медиком. Люди измождены, устали, и им надо передохнуть.

– Даю на отдых полчаса, – разрешил Боцман. – А там действовать по обстановке. Надеюсь, ночью они не сунутся в заросли.

Командир «Щуки» находился на центральном посту. Все, что он мог сделать для экипажа и корабля, – совершил. Главная проблема – нехватка воздуха – была частично решена. Меньше ртов на борту – значит, меньше дышат, на дольше хватит кислорода. Теперь запасы кристаллов калия для регенерации воздуха позволяли уже продержаться не один день. Конечно, это был только тактический выигрыш – во времени, он не решал основной задачи: каким образом поднять субмарину на поверхность и не попасть в руки северных корейцев? Однако время играло на руку Дулову. Он теперь был уверен на все сто процентов – «Щуку» не оставили в беде, а контр-адмирал Нагибин предпримет все меры, чтобы спасти и технику, и людей.

* * *

Пак Нам Чхоль стоял возле открытого иллюминатора в кают-компании. Поджав губы, он смотрел на угасающее пламя, в котором проступали искореженные надстройки земснаряда и погнутая ажурная стрела подъемного крана. А ведь победа казалась такой близкой… Теперь же на скором подъеме российской «Щуки» можно было поставить крест. Поэтому Пак Нам Чхолю хотелось рвать и метать. Но он знал, что злость плохая помощница. Ведь адмирал сам не предусмотрел возможности нападения на земснаряд. Ситуация виделась ему следующим образом: русский спецназ попытался захватить земснаряд, с тем чтобы с его помощью самим поднять субмарину и дать ей уйти. Когда же русские поняли, что судно им не удержать, просто вывели из строя оборудование. О том, что нападение – это лишь отвлекающий маневр по эвакуации экипажа, северокорейский адмирал пока не догадывался.

Пак Нам Чхоль резко обернулся и закончил фразу после долгой паузы:

– …старлей, вы все поняли и можете идти. Эти уроды наверняка прячутся сейчас на острове. Их нужно найти и уничтожить. Как минимум одного взять в плен.

Ким Ен Джун кивнул и покинул кают-компанию.

Адмирал прошелся вдоль огромного стола, а затем что было силы саданул в массивную столешницу кулаком, срывая злость на собственную беспомощность. Казалось бы, в его распоряжении практически неограниченные средства, при желании он мог бы привлечь весь Восточный флот. Но флот эффективен только в морском сражении; тут же нужно брать не числом, не огневой мощью, а умением и хитростью.

Пак Нам Чхоль вышел на палубу. Ночное море таинственно искрилось. Небольшие волны разбивались о борт флагманского фрегата «Сохо». Адмирал надел фуражку и, заложив руки за спину, легко сбежал по металлическому трапу. Моряк, несший вахту, четко, по уставу, отдал ему честь. Пак Нам Чхоль лишь лениво взмахнул ладонью возле козырька фуражки и остановился перед дверью каюты. Затем нетерпеливо пару раз стукнул костяшками пальцев и, не дожидаясь ответа, вошел внутрь.

Доморадов в теплом спортивном костюме сидел за столом. Воздух был наполнен ароматом недавно приготовленного кофе. Рядом с кофейником виднелась бутылка корейской водки с заспиртованной змеей в середине. Спиртного оставалось на треть. Доморадов отдернул руку – он не успел спрятать бутылку и потому немного виновато посмотрел на адмирала. Не то чтобы он обязан был посреди ночи сидеть трезвым, просто инженеру не хотелось демонстрировать одну из своих слабостей.

– Я понимаю, что-то случилось, господин адмирал, иначе бы вы не пришли ночью. – Несмотря на то что Доморадов выпил немало, говорил он практически трезвым голосом.

Пак Нам Чхоль кивнул и сел напротив.

– Случилось, – он даже не стал скрывать своего настроения. – Земснаряда больше не существует. Вам придется о нем забыть. Сколько времени подводники могут оставаться в живых? Я имею в виду запасы воздуха.

– У меня нет точных данных о том, сколько человек на борту. Но думаю, сутки, может, чуть больше полутора суток. Если, конечно, не возобновить вентиляцию через шноркель.