Вскрытие мозга - [39]

При встрече с особенно масштабной самоуверенностью, затуманивающей клубами пафоса и гонора суть любого вопроса, полезно снизить разговор на уровень приземленных подробностей. Что конкретно в личном клиническом опыте врача есть такого, что невозможно систематизировать в файле формата. xls, т. е. в электронной таблице? Какое такое небывалое многообразие факторов встретилось ему в рамках определенного клинического случая, что оно не способно уместиться в таблице с максимально допустимым количеством строк 1 048 576 и максимально допустимым количеством столбцов 16 384 (Технические характеристики и ограничения Microsoft Excel 2016, сайт support.office.com)?

Опыт врача складывается из сильно отличающихся друг от друга случаев. Но все они могут быть математически проанализированы, а иначе опыт, о котором говорит врач, вероятно, относится к области «интуиции». Если медицина — наука, а не искусство, где действуют одаренные люди, в медицине должны уважаться принципы рационального анализа данных. Научный метод действует там, где есть возможность собрать данные и типологизировать их без остатка, зарезервированного для необъяснимых казусов.

Интуиция? Praecox feeling? Чутье? Со всем этим придется проследовать в ту же культурную нишу, где обретаются целители, экстрасенсы и самородки в пятом поколении.

Беспилотная медицина будет пугать тем же, чем пугают беспилотные автомобили. Страшит не новизна технологии, а то, что из привычного процесса исключается человек, понятное нам существо, на которое мы можем надеяться и которому мы доверяем как себе подобному. Более надежные устройства, доверие к которым статистически более оправданно, чем доверие человеку, видятся нам опасными только потому что они — не люди. Беспилотные автомобили безопаснее, и с их внедрением все, что человеку нужно от транспорта, улучшится, не считая одного нюанса — пропадет человеческий аспект.

Странно, что современному человеку приходится делать такое усилие для того, чтобы привыкнуть к этой картине. Современный авиалайнер почти все время в полете управляется автопилотом и только в момент взлета и посадки контроль над самолетом переходит к человеку.

Гарри Каспаров в книге «Человек и компьютер» приводит пример того, как сильно психологический фактор влияет на историю освоения новых технологий. Оказывается, лифты, которые в начале XX века устанавливались в американских небоскребах, могли функционировать без лифтера. В их конструкции не было ничего, что делало присутствие лифтера обязательным. Для пассажиров использование этого необычного устройства было столь волнительным опытом, что одно только присутствие лифтера, т. е. специалиста по управлению лифтом, ослабляло стресс. Лифтер символизировал контроль человека над механизмом. Когда нью-йоркский профсоюз лифтеров объявил забастовку и люди были вынуждены пользоваться лифтами самостоятельно, мгновенно прояснилось истинное положение вещей — профессия лифтера не нужна.

Когда врача заменит робот, будет та же самая проблема. Людям будет не хватать человеческого участия, в то время как безопасность и превосходная эффективность беспилотной медицины станут очевидными для всех.

Человеческое участие в беспилотной медицине будет заканчиваться на этапе ранжирования данных клинических исследований. Вероятно, на начальном этапе человек будет решать, выводы каких исследований следует считать более ценными при назначении лечения. Предоставляя компьютеру информационное сырье, человек не будет участвовать в принятии решений. На более совершенных этапах врачи-роботы будут обрабатывать данные исследований самостоятельно, ориентируясь на собственные представления о полезности. Собственно процесс инициирования и организации клинических исследований в какой-то момент перейдет в юрисдикцию искусственного интеллекта.

Для многих пациентов решающим труднопреодолимым препятствием станет отсутствие человеческого контакта с врачом. В этой связи полезно вспомнить, что врач в научной медицине не обязан быть источником «человеческой теплоты». Это, скорее, цель младшего медицинского персонала, медсестер, т. е. сестер милосердия — монахинь, послушниц или волонтеров, чья обязанность — не лечить, а утешать. В эпоху роботизированной медицины они никуда не денутся, напротив, человеческие ресурсы будут перераспределены именно в этом направлении, туда, где люди оказывают уход, утешают, сострадают, готовят в последний путь.

Психиатрия придет к беспилотной модели позже других медицинских дисциплин. Главная проблема — отсутствие единообразия в сборе данных о болезни, расплывчатость диагностических определений и недостроенность концепции психического расстройства. Дигитализировать принятие лечебных решений в психиатрии не сложнее, чем в других областях медицины. Сложности возникнут до начала лечения. Проблема — в том, как психиатрия представляет поле своей деятельности.

Представим глобальную систему лечения гипертонии, в которой входными данными являются показатели артериального давления, получаемые в медицинском офисе или пациентом самостоятельно дома, или передаваемые с носимого устройства в медицинский компьютер. Гайдлайн лечения, который назначит робот, будет привязан к этим показателям.