Всемирный следопыт, 1927 № 05 - [13]
Однако, когда Слейтон, внимательно наблюдавший за большим Островом из своего убежища, увидел начатую постройку моста, он изменил свой план: теперь он сможет захватить в плен всех островитян, когда они перейдут на новый остров, отрезав им путь возвращения. Еще накануне того дня, когда была окончена постройка моста, Слейтон в глухую ночь перебрался на большой Остров, вооруженный ручными гранатами, и спрятался в трюме необитаемого голландского корвета, стоявшего недалеко от берега. Отсюда он и вышел, когда увидал, что последний островитянин перебрался на новый остров.
Слейтон быстро подошел к месту, где начинался мост, и, спрятавшись за толстой мачтой, ожидал возвращения островитян.
Бросив бомбу, он спокойно ожидал, когда Флорес придет в себя.
Слейтон мог убить Флореса на месте, но не хотел осложнять свое возвращение к власти убийством.
— Пусть это сделают сами островитяне, — подумал он, — Флоресу не уйти от смерти.
И когда испанец посмотрел расширенными от ужаса глазами в глаза Слейтона, бывший губернатор спокойно сказал, мерно покачивая в руке вторую бомбу.
— Если бы не окажете мне полного повиновения и сейчас же не признаете меня губернатором, я брошу вторую бомбу, и с вами будет покончено.
Флорес колебался. Подумав, он ответил:
— Хорошо. Я согласен, если вы обещаете, что сохраните мне жизнь.
— Вы видите, я уже сохранил вам ее, — ответил Слейтон.
Флореса удивило это непонятное великодушие. В самом деле, разве Слейтон не мог сейчас же убить его.
Слейтон бросил одну из досок, лежавших на берегу, к краю разрушенной части моста.
Флорес и все островитяне в полном молчании взошли на Остров.
«Что будет дальше? Кто победит?» — думали островитяне, с ужасом глядя на Слейтона.
Слейтон рассчитывал на свое необычайное влияние. Его слово всегда было законом. Перед ним трепетали. И теперь, несмотря на то, что он был исхудавшим, обросшим всклокоченной бородой, в разорванной рубахе, — той самой, которая была на нем во время бегства Гатлинга, со следами крови, — он был страшен, еще более страшен, чем раньше. Он видел, какое впечатление произвел на островитян, и остался этим доволен.
— Арестовать его! — спокойно произнес Слейтон, указывая на Флореса.
Флорес вздрогнул и вдруг выпрямился.
— Вы только что обещали мне сохранить жизнь, — сказал он.
— Да, жизнь, но не свободу, — xoлодно ответил Слейтон. — А что касается вашей жизни, пусть этот вопрос решают островитяне на основании законов Острова. Вы сами знаете вашу вину!
Да, Флорес знал свою вину и знал закон, по которому за убийство островитянина и за покушение на убийство полагалась смертная казнь.
Наступил решительный момент.
— Что же вы стоите? Арестовать его! — повторил Слейтон нахмурившись.
Несколько человек нерешительно двинулись к Флоресу.
— Остановитесь, безумцы! — закричал Флорес. — Он устроил мне ловушку, он обманул меня. Но это — ловушка и для вас. Неужели вы хотите вновь подпасть под власть этого деспота, опять питаться сырой рыбой и ходить в рубищах?
Слейтон не учел одного, — что хитрый Флорес сумел снискать популярность островитян. Видя, что их настроение под влиянием слов Флореса изменяется, Слейтон хотел прервать речь своего противника, но Флорес вдруг крикнул:
— Арестовать его!
У Бокко ноги дрожали от страха, — но «долг прежде всего», — он первый, за ним О’Гарра, а потом и все остальные бросились с разных сторон к Слейтону и схватили его прежде, чем он успел бросить вторую бомбу.
Слейтон не ожидал такого исхода и крепко выругался.
Флорес победил.
Слейтона привели в «тюрьму» — глухую железную каюту на угольщике, и у входа приставили стражу.
Флорес выиграл первое сражение. Но что будет дальше? Слейтона нельзя оставить живым, и, вместе с тем, с ним трудно покончить гласно и законно, — за ним нет видимой вины, за которую можно было бы казнить его.
Флорес ходил большими шагами по каюте, обдумывая, что предпринять. Он боялся оставить Слейтона живым даже до утра. Его надо убить, это ясно. Но убить так, чтобы об этом на Острове никто не узнал. Значит, вместе со Слейтоном придется убить и часового, потом… Саргассы умеют хоронить свою тайну. И все будут думать, что Слейтон сумел выбраться, убить часового (для этого труп часового можно оставить) и бежал.
Да, так Флорес и сделает. Но кого же принести в жертву, кого поставить часовым в эту ночь? Китайца — лучше всего. Все равно он скоро умрет от своего опиума. От него никакой пользы. Он полусонный, слабый, малоподвижной. С ним легко будет справиться.
Итак, значит, сегодня ночью призрак Слейтона перестанет пугать островитян…
ЗА ГОРНЫМИ ИНДЕЙКАМИ
Охота в Сарыбашском ущелье
Краеведческо-охотничий рассказ В. Правдухина
Глава I
Керим — закатальский охотник. — На охоту, к вершинам Дагестана. — Интернациональный язык охотников. — Мечта моей жизни — прекрасная соя. — Стоянка тушин, горных пастухов. — «Индейка — хитрее чорта». — Ночь в горах.
Ветеринарный врач, грузин Эдилов, передал меня в руки Керима, знаменитого в Закатальском округе охотника, служившего теперь стражником карантинного кордона на Дагестанском перевале. Молодой лезгин, застенчиво улыбаясь, кивнул мне головой. Толстый, рыхлый Эдилов, до смешного боявшийся Дагестанских гор и жены, не решился пойти с нами в Сарыбашское ущелье. Он с заискивающей улыбкой, делавшей приторными острые, восточные черты лица, проводил нас с Керимом до околицы селенья Кахи, откуда мы отправились на охоту.
