Всемирный следопыт, 1926 № 12 - [27]

Слепые пассажиры.

Однажды, в зимнюю ночь, по восточным отрогам Аллеганских гор громыхал товарный поезд Пенсильванской железной дороги.

В воющей тьме ночи слабо мерцала бегущая белая полоска вагонных крыш, покрытых снегом. Широкий снежный фонтан крутился в свете паровозных фонарей, освещавших только несколько шагов впереди; дальше стояла стена тьмы.

Внезапно на путях загорелся красный треугольник. Раздался пронзительный свисток, тормоза завизжали, и поезд стал. Из локомотива спрыгнул кочегар и перебросил толстую кишку водокачки к паровозу. Человек отвернул кран, и вода зашумела в котле. Кочегар стал прогуливаться вдоль паровоза, закрывая руками лицо от порывов снежного вихря.

— Сидят, наверное, как крысы в норах, — проворчал он. — Пожалуй, сегодня свободно могут к нам забраться все трампы нашего благословенного штата.

Кочегар положил кусочек жевательного табаку за щеку и взобрался на буфер. чтобы протереть стекла больших фонарей паровоза.

Едва отошел он от машины, как из снежного циклона вынырнули две тени и вспрыгнули на площадку тендера, закрытую сверху и со стороны паровоза.

Оба ночных гостя были высоки ростом. Первый, нащупывая ногами маленькую платформу, наступил на чье-то тело.

— Кто тут? — прошептал он.

— Мы, сэр, нас двое, — ответил голос.

Два маленьких скорчившихся человека услужливо отодвинулись, предоставив место прибывшим.

— Эге-ге, трампы, — сказал один из новых, заглянув в лицо сидевшим. — Алло, Карл, — продолжал он по-немецки своему спутнику, стряхивавшему с платья снег, — да тут два китайца.

— Вот как хорошо! Они бы вскипятили нам сейчас своего знаменитого чая. Я мокрый и мерзну, как щенок, — проворчал второй.

Все четверо прижались друг к другу и примолкли.

— Пожалуй, скоро тронемся, — произнес Карл. — Алло! — он вдруг весь сжался. Чья-то холодная мокрая рука схватила его руку.

— О, Исусе! — крикнул из темноты пьяный голос, и дыханье теплого винного перегара пахнуло в лицо немцу; перед ним выросла заснеженная шапка и пролезла вперед.

В это время поезд рванулся и пошел.

— О, Исусе, — снова печально промычал новичок.

— Вы, небесные сыны, подвиньтесь-ка еще, надо дать место джентльмену с прямым билетом до Питсбурга — сказал китайцам Карл. — Этот уж вдребезги, — прибавил он по-немецки.

— О, Исусе! Детчмен[15]! — крикнул пьяный.

— Слушай, Падди[16], если хочешь, чтоб мы были друзьями, не ругайся и, главное, не кричи, иначе мы выбросим тебя из этого пульмановского купэ, — проговорил Фред тихо, но грозно, и силой усадил ирландца между собой и китайцами.

Пьяница поперхнулся, глядя изумленно то на одного, то на другого, но взгляд его был уже по ту сторону нормального.

Поезд катился с возрастающей скоростью. Вихри снега хлестали лица пятерых путников. Пьяный, при сильных толчках вагона, качался из стороны в сторону. Когда его иногда отбрасывало к краю площадки, Карл схватывал его своими огромными руками и водворял на безопасное место. Китайцы сидели неподвижно, с'ежившись в своих тонких синих полотняных халатах. Снаружи бушевал снежный карнавал, воя по ущельям дикие мелодии. Изредка, на поворотах, долго и звонко свистел локомотив. Колеса монотонно грохотали. Ирландец что-то бормотал себе под нос. От времени до времени он вынимал из кармана бутылку и подавал белым и желтолицым.

Карл выпил глоток, Фред и китайцы отказались.

Ирландец стал их ругать.

Вверху, над их головами, вдруг что-то затрещало и зацарапалось; оттуда кто- то тихо спросил:

— Не найдется ли у джентльменов выпить? Я почти замерз.

— Выпить! О, Исусе.! Еще достаточно для тебя, дорогое дитя, — откликнулся ирландец.

Все увидели черное лицо, на котором ярко выделялись белки глаз. Карл подал негру бутылку; тот глотнул несколько раз.

— Благодарю вас, сэр. Скоро ли будет станция? Я думаю, что не выдержу. Я здесь уже около девяти часов. Ведь яиз Луизианы и не могу переносить холода.

— Увы, — сказал Карл. — Это порядочная разница в температуре. Ну, бодрись, через два часа мы будем в Блэк-Спринге. Там выйди и согрейся. Осматривал ли кто-нибудь поезд?

— Нет, сэр, до сих пор еще нет. Но самое плохое, что сыщики на этой линии стреляют чуть ли не в детей. Так я слышал.

Негр снова глотнул виски. Карл сел на свое место, проговорив:

— Прямо музей народов. Посмотри — белый, черный, желтый, еще не хватает красного — достойного сына Великого Духа.

Все пятеро опять с'ежились под ледяными порывами ветра. Слышно было, как наверху, по крыше, взад и вперед бегал негр, чтобы согреться. Бутылка виски у ирландца уже опустела, и он затеял ссору с китайцами. Те испуганно смотрели на него с каменной азиатской улыбкой.

— Вы, паршивые желтокожие, не хотите выпить с белым человеком! — с этими словами он совал в лицо одному из китайцев пустую бутылку.

Тогда Фред схватил его за шиворот и швырнул на прежнее место.

— Проклятый детчмен! — заорал ирландец и сунул руку в карман за револьвером.

— Оставь игрушку в покое, — спокойно сказал Карл.

Пьяный разразился проклятиями и бросился на Карла, но остановился, получив от Фреда пощечину.

— Еще одно движение или слово, и ты полетишь вниз, как мешок с песком!

Забулдыга с'ежился, злобно глядя в холодное лицо немца.