Всемирный следопыт, 1926 № 04 - [8]
Бандэ Матарам.
(За свободу Индии).
Рассказ из революционном жизни Индии Рама Чаттерджи.
Индия — «самая драгоценная жемчужина в короне английского короля» — представляет собою огромную страну, равную по величине почти всей Западной Европе, а по населению превосходящую в 2½ раза наш СССР. По богатству своей природы, по обилию естественных ресурсов — Индия одна из первых стран в мире. Однако, Индия — страна нищих. Англичане, владеющие Индией 150 лет, высасывают из нее все живые соки. Но, несмотря на все усилия империалистов задержать развитие Индии, революционное движение в ней развивается все больше и больше. Индусы требуют самоуправления, — в них просыпается национальное самосознание. Свою Индию они олицетворяют в образе великой матери, и национальный индусский гимн, «марсельеза» индусских революционеров — Бандэ Матарам — так и начинается словами: «Привет тебе, великая мать!»
Помещаемый ниже рассказ рисует сцену из революционного движения в Калькутте. Революционный гимн Бандэ Матарам играет немаловажную роль при революционных выступлениях. Англичане, между прочим, строго запрещают петь этот гимн, ссылаясь на то, что этот гимн отличается «кровожадностью и грубостью». Отрывки из него, приводимые ниже, говорят обратное.
РЕДАКЦИЯ.
Большая площадь Чадни-Базара в Калькутте жила обычной шумной жизнью. Прилегавшие к площади узкие, кривые улицы, заполненные туземными магазинами, лавками и разного рода палатками, почти всегда кишели густыми толпами народа. На самой площади сотни торговцев-индусов, почти совершенно голых, лишь с чалмами на головах и короткими юбочками на бедрах, продавали всевозможные предметы, больше всего разную снедь.
Тут же, прямо на улице, среди толпы, сидели в молитвенных позах факиры, а рядом с ними расположились укротители змей. Вот один из них разложил на земле небольшую цыновку, поставил на нее горшок, корзину, целый ассортимент свистулек и бутылок, затем уселся на корточки и заиграл тихую мелодию на флейте.
На эти призывные звуки из горшка вдруг поднялась большая голова очковой змеи, а из корзины выползла черная ящерица. Змея тихо покачивала своей головой в такт мелодии и вращала кругом своими большими глазами.
Вокруг заклинателя собиралась толпа. Все с любопытством и интересом следили за движением змей и молча и сосредоточенно переводили глаза на голого музыканта.
Только двое, стоявшие в толпе около заклинателя, казалось, не интересовались зрелищем и тихо вели свой разговор. Это были два юноши-индуса, одетые в легкие белые плащи «хадар», — студенты Калькуттского университета. Одного из них звали Чандра Синг, а другого — Танаиготто.
— Нет, бабу, — говорил один другому, — мы, индусы, слишком долго не боялись смерти. Мы думали смертью разрешить все наши беды. Теперь мы должны смотреть иначе. Мы должны научиться бороться и жить. Жизнь хороша, и мы должны научиться беречь ее и бороться, чтобы сделать ее лучше.
— Но у меня нет надежды на победу, — тихо ответил другой юноша. Как же можно бороться без надежды?
— Наша надежда — мы сами, — заговорил снова первый. — Посмотри на нашу общую мать — Индию. Вокруг нее мрак и отчаяние, и, казалось бы, ни луча надежды. Но она должна жить, она не должна погибнуть, мы должны бороться за ее освобождение.
— Но мы бессильны, — сказал второй юноша, которого звали Танаиготто,
— Нет, не бессильны! — горячо зашептал Синг. — Нас, индусов, триста миллионов человек, а англичан только горсть. Ты знаешь, индусские рабочие и крестьяне устали от гнета и эксплоатации. Они устали умирать миллионами от голода, холеры и чумы. Сегодня я получил сведения, что рабочие и служащие железной дороги Бомбей — Калькутта забастовали. Сегодня же в калькуттских железнодорожных мастерских назначен митинг, на котором я должен выступить. Если рабочие нас поддержат, то решено итти сегодня же в английский квартал и выгнать англичан.
— Неужели это верно? Неужели час избавления близок?!
— Не знаю… но убежден, что господству англичан приходит конец. Пойдем со мною на митинг, твоя обязанность быть с народом.
Юноша молча кивнул головой, и оба студента направились в одну из узких улиц.
Железнодорожные мастерские в Калькутте расположены далеко на окраине города. Чтобы попасть туда, студенты должны были пройти через всю туземную часть Калькутты, выйти на берег Хугли и перебраться в английскую часть города, на другом берегу реки, а затем уже попасть в мастерские.
Проходя по узким улицам индусской части Калькутты, студенты, несмотря на всю привычку, невольно поражались бедностью и нищетой, царившей здесь. Большинство домов представляло собой какие-то жалкие лачуги и шалаши, кишевшие человеческими существами. Около лачуг играли большеголовые совершенно голые дети, копаясь в грязи и навозе.
Когда студенты переправились на лодке через Хугли в попали в английскую часть города, зрелище стало еще поразительней.
Английская часть города — это кусок Европы в самом сердце Азии. Роскошные каменные здания великолепной архитектуры, чистые, хорошо мощеные улицы и сытые люди.
Комфорт и великолепие на каждом шагу резко кричали о бедности, мраке и грязи индусской части города. Здесь не встречались страшные привидения голода, не было видно оборванных, полуголых мужчин и женщин, доведенных почти до сумасшествия вечной нищетой.
