Всемирная история. Том 16. Европа под влиянием Франции - [20]

Не удовлетворила якобинская диктатура и желаний деревенской бедноты. Распродажа национальных имуществ была на руку зажиточной верхушке крестьянства, которая скупила большую часть земли, что привело к безостановочному усилению дифференциации крестьянства. Беднота добивалась ограничения размеров ферм, владений зажиточных крестьян, изъятия у них земли и раздела ее между бедняками. Но якобинцы не решились поддержать их требования. Местные органы власти все чаще становились на сторону богатых крестьян в их конфликтах с сельскохозяйственными рабочими. Это вызвало среди малоимущих слоев населения деревни недовольство якобинской политикой.

В связи с тем что в стране обострились социальные противоречия, начался кризис революционной диктатуры, в рядах самих якобинцев наметился раскол. Осенью 1793 года среди них стали формироваться две оппозиционные группировки. Первая из них образовалась вокруг Дантона. Он был одним из влиятельных вождей революции и пользовался в одно время такой же огромной популярностью в народе, как Робеспьер и Марат, но впоследствии Дантон, понимая всю чудовищность политики террора, постепенно стал склоняться к союзу с жирондистами.

Это дало Марксу возможность утверждать: «несмотря на то, что он находился на вершине Горы... до известной степени был вождем Болота» (Гора — так называли якобинцев). Вскоре Дантон вынужден был уйти из Комитета общественного спасения и на некоторое время вовсе удалился от дел. Но даже оставаясь в тени, он являлся тем притягательным центром, вокруг которого объединялись видные деятели Конвента и якобинского клуба — Камилл Демулен, Фабр д’Эглантин и другие. Все это были люди, прямо или косвенно связанные с быстро растущей новой буржуазией.

Таким образом, вскоре определилась группировка дантонистов, они стали правым крылом якобинцев, которое представляло разбогатевшую на революции новую буржуазию. Они издавали газету «Старый корд ель-ер», редактором которой был Демулен. В своих статьях дантонисты выступали сторонниками умеренной политики, прекращения террора, восстановления в стране законности.

Дантонисты требовали иногда более, иногда менее откровенно ликвидации революционно-демократической диктатуры. Во внешней политике они выступали за соглашение с Англией и другими участниками контрреволюционной коалиции, для того, чтобы любой ценой и как можно скорее добиться мира, столь необходимого истощенной войной, разрухой и революцией Франции.

Следует отметить, что Комитет общественного спасения, возглавляемый Робеспьером и робеспьеровца-ми, встречал оппозицию не только справа, но и слева. Это недовольство отражали Парижская коммуна и секции. Они искали пути к смягчению нужды бедного населения и требовали далее проводить политику суровых репрессий против спекулянтов, нарушителей закона по «максимуму» и т.п. В отличие от дантонистов, левое крыло не имело никакой определенной программы, их требования были спонтанными и непродуманными.

После разгрома «бешеных» наиболее влиятельной группировкой в Париже стали сторонники Шометта и Эбера — левые якобинцы, которых впоследствии стали называть эберистами. В какой-то мере их можно считать приеемниками «бешеных». Степень сплоченности и однородности эберистов была невелика. Эбер, (1757 — 1794 гг.) который, следует отметить, до революции был билетером в театре выдвинулся как один из активных деятелей клуба кордельеров. Осенью

1793 г., когда Шометт стал прокурором Коммуны, Эбера назначили его заместителем. Он оказался довольно способным журналистом и вскоре приобрел известность своей газетой «Отец Дюшен», которая была рассчитана на простых людей и пользовалась популярностью в народных кварталах Парижа.

Между эберистами, влияние которых было весьма сильным в парижской Коммуне, и робеспьеровцами осенью 1794 г. обнаружились серьезные расхождения по вопросам религиозной политики. В некоторых провинциях и даже в самом Париже эберисты стали проводить политику «дехристианизации». Она сопровождалась закрытием церквей и принуждением духовенства отрекаться от сана. Эти действия, которые осуществлялись главным образом административными мерами, натолкнулись на резкое сопротивление народа и особенно крестьянства. Робеспьер вынужден был осудить насильственную «дехристианизацию» и прекратить практику ее проведения. Но борьба между эберистами и робеспьеровцами продолжалась.

Весной 1794 г. в связи с ухудшением продовольственного положения в Париже эберисты стали усиленно критиковать деятельность Комитета общественного спасения. Руководил ими клуб кордельеров. Он намеревался вызвать новое народное движение, которое должно было быть направленно против Комитета. Однако Эбер и его сторонники оказались арестованы. Их осудил Революционный Трибунал, и 24 марта они были казнены.

Жестокие репрессии, развязанные якобинцами привели к тому, что они стали убивать друг друга. Уже спустя неделю правительство нанесло удар и по дан-тонистам. 2 апреля Дантон, Демулен и другие были преданы Революционному трибуналу и 5 апреля их гильотинировали.

Революционное правительство шло к неминуемому самораспаду. Уже ничто не могло остановить внутренние репрессии, когда соратники стали убивать друг друга. Вскоре был удален из военного министерства :j арестован Бушотт. Несмотря на то, что Шометт не поддерживал призыв Эбера к восстанию, его также схватили и отрубили ему голову. Из Парижской коммуны, революционной полиции изгнали всех, кого заподозрили в симпатиях к эберистам. Чтобы урезать самостоятельность Парижской коммуны, во главе ее ■(оставили «национального агента», назначенного пра-мгтельством. Все эти мероприятия вызвали широкое недовольство в столице. Таким образом от робеспь-•ровцев отвернулась часть сил, которая ранее поддерживала якобинскую диктатуру.