Всемирная история. Том 15. Эпоха просвещения - [26]

Август двинул в северную Болгарию 30 тысяч человек, на усиление которых отправлен был русский корпус Долгорукова (12 тысяч человек).

Всего у Петра было около 50 тысяч человек. Со ста тысячами, обещанными союзниками, вспомогательных войск, это должно было составить внушительную силу — «более чем достаточную для удержания за нами победы» — по словам самого царя.

Кроме этой главной армии, были образованны еще две: одна — графа Апраксина в составе 20 тысяч регулярных войск, 40 тысяч казаков и 20 тысяч калмыков — должна была идти Муравским шляхом на Крым, другая — князя Голицына (15 тысяч регулярных войск, 30 тысяч казаков) от Чигирина двигалась на Очаков.

Таким образом для войны с Турцией Россия выставила до 90 тысяч регулярных войск, 80 тысяч казаков и 20 тысяч калмыков — с силами, обещанными союзниками, это составит до 300 тысяч войска.

В конце мая 1711 года русская армия подошла к Днестру. Авангард Шереметева дошел до Прута, где соединился с Кантемиром.

Здесь русские узнали, что в Молдавии никаких запасов нет, а набор молдаванской армии производится туго: в 17-ти полках, организованных по русскому образцу, не было более семи тысяч человек; обозы с продовольствием для армии, шедшие из Киева, были перехвачены в Подолии татарами.

Положение становилось серьезным.

Перейдя Днестр у местечка Сороки, Петр 20 июня созвал военный совет, на котором было решено двинуться вперед. Только генерал Галард заметил, что русская армия находится в том же положении, в котором был Карл XII, вступая на Украину.

Испытывая большие затруднения из-за недостатков припасов, преодолевая сильный зной, русская армия вступила в Бессарабию. Надеясь на союзников — поляков и валахов, Петр смело шел вперед.

Однако польская армия и корпус Долгорукого, дойдя до молдавской границы, остановились в Буковине и заняли выжидательную позицию.

Тем временем Великий визирь Балтаджи-Паша приблизился к Дунаю с 300 тысячами войска и пятистами орудиями.

Переоценивая силы русского царя, он остановился в нерешительности у Исакчи. ^v

Султан, опасаясь общего восстания христиан, предложил

II (тру мир при посредничестве патриарха Иерусалимского и Бранкована (который перешел на сторону турок).

Турция предлагала России все земли до Дуная: Новороссию с Очаковым, Бессарабию, Молдавию и Валахию.

Петр I ответил отказом, совершив крупнейшую ошибку своего царствования. Заняв Яссы, Петр двинулся правым берегом Прута к Дунаю, отрядив вперед авангард генерала Ренне, куда вошла почти вся кавалерия, и приказал ему овладеть Браиловым.

Ренне быстро двинулся в Валахию, взял Браилов и занялся закупкой продовольствия и формированием валахских войск. Однако его донесение было перехваченно, и Петр так и не узнал о взятии Браилова.

Великий визирь, перейдя Дунай с главными силами, быстро двинулся вверх по Пруту на Яссы.

8 июля произошло первое столкновение его с русско-молдавским авангардом, причем молдаване бежали. Ночью вся русская армия отступила на соединение с арьергардом Репнина, придав огню лишние тяжести. Турки не преследовали.

9 июля русская армия соединилась в Станилештах и стала укреплять лагерь, но турки повели яростную атаку и захватили часть обозов, не успевших въехать на территорию лагеря. Нападение это, а также два следующих, были отбиты с большим уроном для турок. Русских было ,'{8 тысяч при 122 орудиях, турок — 170 тысяч и 479 орудий. Урон россиян составил 2882 человека, у турок выбыло до 7 тысяч человек.

Тем не менее положение русской армии стало отчаянным: позиция ее представляла собой четырехугольник, задний фас которого упирался в реку.

Турки, установив артиллерию на командных высотах, могли громить русский лагерь безнаказанно. Массы турецких • трелков делали даже невозможным пользование водой.

Армия была окружена в пять раз превосходящим про-I ивииком. Участь России была в тот день в руках великого ми:шря. Даже если бы русским удалось пробиться сквозь кольцо врагов, отступление превратилось бы для них в ка-мстрофу — все переправы через Прут были в руках турок. Остатки армии очутились бы в Молдавии, как в мышеловке, и их постигла бы участь шведов у Переволочны.

По мнению Антона Керсновского, величие Петра сказалось в эти трагические минуты в полном блеске.

Готовясь к последнему бою, он заготовил указ сенату: «в случае пленения его государем не считать и его распоряжений из плена не выполнять». Но Бог хранил Россию. Визирь Балтаджи согласился на переговоры и не использовал своего исключительного стратегического положения.

Уступчивость визиря объясняют различно: одни полагают ее следствием откупа (драгоценности Екатерины), другие объясняют ее бунтом янычар. Последняя гипотеза гораздо правдоподобнее. Кроме того, на визиря должна была произвести впечатление стойкость русских войск в бою 9 июля и чувствительные потери в лучших турецких войсках.

Интересы Швеции и ее беспокойного короля не трогали флегматичного азиата, решившего заключить мир, раз его предлагали на условиях, приемлемых и даже выгодных для Турции. Переговоры велись неспешно (дабы предупредить Карла XII, скакавшего в турецкий лагерь с требованием не уступать) и И июля привели к Прутс.кому договору.