Всем спокойной ночи - [81]

— Дверь заперта, — заметила Мелисса.

Ну, надо же, подумала я, выхватывая страницы из лазерного принтера. Удивительно, что степень из Джорджтауна может сотворить со способностями девушки к наблюдению!

— Да, да, сейчас… Мне не по себе.

Голос Мелиссы зазвучал встревоженно:

— Пожалуйста, ничего там не трогайте. Бен очень не любит, когда передвигают вещи на его столе.

— Не волнуйтесь! — откликнулась я. — У меня есть полное право пользоваться принтером!

Право пользоваться принтером. Во что я превратилась?

Мелисса трясла ручку двери с такой силой, что я удивлялась, как она еще не оторвалась.

— Позвольте мне закончить!

Я распахнула дверь в туалетную комнату Бена, спустила воду и яростно разбрызгала освежитель воздуха с ароматом корицы.

«Печать закончена», — сообщил компьютер. Как только он выплюнул последнюю страницу, я стремглав бросилась к столу Бена, закрыла все файлы, запихала распечатки в сумку, настежь распахнула дверь и столкнулась с Мелиссой.

— Извините!

Она уставилась на меня, сморщив нос. Я не могла ее обвинять. В кабинете воняло так, будто там взорвалась бомба, начиненная ароматической смесью.

— Все в порядке?

— Просто чудесно, — ответила я, прижимая сумку к груди и быстро-быстро, как краб, страдающий запором, продвигаясь бочком к лифту. — Боюсь только, какое-то время вам не захочется туда заходить.

— Вы все сделали, что хотели?

О боже, подумала я, чувствуя, как кровь отхлынула от лица и устремилась в конечности. Вот и конец мисс Марпл. Она в курсе. Она знает.

— Что? — воскликнула я.

— Измерения. — Мелисса смотрела на меня так, будто я закурила сигарету с крэком или освежитель воздуха повлиял на мои умственные способности.

— Да. Я подберу что-нибудь подходящее для этого помещения, — сказала я, улыбаясь как идиотка. — Окажите мне любезность, не говорите ничего Бену. Хочу сделать ему сюрприз.

Она кивнула, и я, боясь искушать судьбу, рванула по коридору в корпоративных серо-кремовых тонах, вниз на лифте, и вылетела из вращающейся двери наружу. Где остановила такси и поехала на станцию «Гранд-Сентрал», чтобы успеть на поезд домой в четыре пятнадцать.

Купив билет и забившись в уголке грохочущего поезда, я вытащила бумаги по Фитчу. Первый абзац был сух, как пыль. Следующие две страницы могли вылечить от бессонницы. Штрафы за превышение скорости. Штраф в пятьдесят долларов за то, что после Рождества оставил елку на обочине. Успокойся, сердце.

Но на странице четвертой я нашла то, что нужно. И это было лучше — и хуже, — чем я могла вообразить.

Глава 30

Когда в семь часов вечера подъехала машина Бена, в доме было тихо.

Я отправила Джейни с детьми поужинать и в кино, а сама устроилась в гостиной, ожидая его возвращения. Я все еще была в аккуратном синем костюме, оставшемся со времени моей работы репортером. Волосы убраны с лица, а на коленях стопка проклятущих бумаг о Теде Фитче.

— Могу я поговорить с тобой? — вежливо обратилась я к мужу, пока он вешал пальто.

Когда я хорошенько разглядела то, что он держал в руках, мое сердце упало. «Друзья вспоминают женщину из Апчерча» — гласил заголовок «Газеты». И моя фотография — рот открыт, волосы торчат вокруг головы, и сама голова размером со спутник Юпитера.

— На заправке я встретил Стэна Берджерона, — сообщил Бен.

Я замерла.

— Он интересовался, отошла ли ты от недавних ночных волнений. Естественно, я поинтересовался, о каких волнениях идет речь…

Я с трудом сглотнула.

— Я собиралась тебе рассказать…

— И таким образом мне довелось узнать о том, что кто-то угрожает твоей жизни.

— Но ты фактически не бываешь дома! И я никак не могла сообразить, как бы это сделать.

Мы замолчали, чтобы перевести дыхание, и злобно посмотрели друг на друга. Бен ущипнул себя за переносицу и начал тереть покрасневшую там кожу. После переезда он отпустил небольшой животик и теперь, когда дышал, этот животик толкался в черный кожаный ремень.

— Хорошо, начнем сначала. — Бен махнул газетой перед моим носом. — Ты была на поминальной службе Китти Кавано — ах, нет, прошу прощения. Ты произнесла речь на поминальной службе Китти Кавано.

— Это получилось не нарочно, — промямлила я.

Его черные брови сошлись на переносице.

— Что, кто-то приставил пистолет тебе к голове и сказал: «Будешь говорить, или я стреляю»?

— В некотором роде, да. Только без пистолета.

— Ты ходишь и задаешь вопросы?

У меня напряглись мышцы шеи, когда я яростно уставилась на него.

— Я была репортером, припоминаешь? Я этим зарабатывала себе на жизнь!

— Чем? Задавая вопросы рок-звездам — есть ли у них генитальные бородавки?

Я вздернула подбородок.

— Никогда не писала о генитальных бородавках, — ответила я со всем чувством собственного достоинства. — Иногда упоминала герпес! Но и это к делу не относится. Что бы ты ни думал о содержании моих публикаций, я все равно была репортером.

— Но ты больше не репортер! — крикнул Бен. — Во имя всего святого, Кейт, ты не журналист, не следователь, не частный детектив, ты просто домохозяйка!

Я швырнула бумаги на стол и гордой поступью направилась в кухню, где начала вытаскивать еду из холодильника: упаковку с яйцами, банку бобов, гроздь винограда. Бен двинулся за мной.