Всем спокойной ночи - [65]

— А как они вместе работали? — спросила я.

— Многое решалось по электронной почте или по телефону. Лора Линн Бэйд звонила Китти. Они обсуждали тему, вырабатывали общую линию, потом Китти писала черновой вариант, Лора Линн Бэйд одобряла его, и Китти посылала мне текст.

— Она сама не приезжала в офис?

Эш покачал головой, вид у него был страдальческий и немного подозрительный. Он достал из кармана аспирин, взял две таблетки, посмотрел на них и добавил третью.

Авторы «Контента» скорее всего не подозревали, что Лора Линн Бэйд не сама пишет колонку «Хорошая мать», поэтому появление Китти в офисе могло оказаться неприятным сюрпризом.

— А что вы думаете о ее политических взглядах?

Эш проглотил таблетки и пожал плечами.

— У Лоры Линн Бэйд было твердое мнение относительно работающих матерей, — пояснила я. — Она считала, что матери не должны работать вне дома.

— Я бы не сказал, что это глубокий анализ ее взглядов, — запротестовал он.

Я перла вперед, как бульдозер, решив, что время для нюансов придет позднее, после того как я вычислю, кто убил Китти.

— Я полагаю, сама Китти придерживалась такого же мнения по поводу работающих матерей.

Джоэл Эш развернул бумажный пакетик и разгладил его на столе.

— Вы ведь были знакомы с ней? Разве нет?

— Ну, вы же знаете, как это бывает. Чаще всего наше общение сводилось к обсуждению того, какой сорт арахисового масла нравится нашим детям.

— Ха-ха-ха.

— А в колледже? В Хэнфилде ведь много консерваторов?

Я знала, что так оно и есть. Из Интернета и со времен учебы в колледже, когда Хэнфилд славился тем, что был плодоносной почвой для произрастания типов вроде Филлис Шляфли[20] и Пэта Буханана.[21]

— Китти во всем этом участвовала?

— Я уже плохо помню.

— Тогда почему она согласилась писать за женщину…

— Помогать, — поправил Джоэл Эш.

— Помогать женщине сочинять статьи, в которые она сама не верила?

Джоэл Эш яростно откусил от своего багеля.

— Это дало ей возможность entrée,[22] — произнес он, с каждым словом откусывая от своего багеля. — Работа для «Контента» давала ей определенный cachet,[23] определенный éclat…[24]

— Будьте так любезны, говорите по-английски, — попросила я.

Эш нахмурился, глядя на меня. Потом его лицо разгладилось. Он вздернул подбородок и уставился на потолок.

— Прекрасно, прекрасно. По-английски. — На лице его появилось задумчивое выражение. — Китти тоже была забавной. Знаете, как она называла это место?

— Какое?

— Апчерч. Она называла его «Затерянный мир».[25]

Значит, за маской безупречной мамочки Китти скрывала ту же обескураженность нашим городком, что и я.

— Так почему же она переехала сюда?

Я ожидала еще одно недоуменное пожатие плечами, непонимающий взгляд или некую вариацию моей собственной истории: она здесь, потому что так захотел ее муж. Но Джоэл Эш удивил меня.

— Полагаю, она оказалась тут по той же причине, по которой согласилась работать для «Контента».

— Cachet, — процитировала я, — éclat.

Легкая улыбка тронула его тонкие губы.

— Статус. И возможность вращаться в определенных кругах, — добавил он. — Не уверен, что для этого есть подходящее французское слово. Доступ, вероятно. Она хотела иметь доступ к людям, занимающим высокое положение, посещать соответствующие благотворительные организации, участвовать в кампаниях по сбору средств. Если Китти поднимала трубку и говорила: «Я пишу для „Контента“, я собираю информацию для Лоры Линн Бэйд», ее могли соединить с сенаторами. Даже с президентами.

— И ей было безразлично, что ее имя не появлялось в печати?

Со страдальческим видом Эш снова откусил от багеля и покачал головой. Я чувствовала отчаяние, а он стал нервничать.

— Послушайте, — сказала я. — Я не пытаюсь совать нос в чужие дела, но я напугана. Мы все напуганы. Полиция пока никого не арестовала. Все матери шарахаются от каждой тени. Все, что вы вспомните, любая мелочь…

— Сожалею, — произнес Джоэл и посмотрел на часы. — Хотел бы я ответить на все ваши вопросы, но мне действительно пора идти.

Он отодвинул стул от стола, и мы вместе вышли из кафе.

— Как вы думаете, мог кто-нибудь из читателей Лоры Линн Бэйд быть замешанным в этом деле? — спросила я, пока мы двигались к парковке.

Джоэл шагал быстро, и мне было тяжело поспевать за ним. Лодыжка болела, и нога наверняка распухла, пока мы сидели за столом. Ощущение было такое, будто я ступала по острым ножам.

— Мне известно, что она получала письма с угрозами.

— Письма с угрозами получала Лора Линн Бэйд, — поправил он. — Я пересылал ей. Она хотела видеть их, невзирая на то, как грубо звучали угрозы или каким корявым был их язык.

Я хромала за ним, думая, что для Джоэла Эша угрозы и орфографические ошибки были, вероятно, одинаково ужасными.

— А Китти видела эти письма? Знала о них? — спросила я.

Он потер макушку, глубоко засунул руки в карманы и вытащил ключи.

— А вот этого я не знаю.

Я дотронулась до его плеча, и Эш резко обернулся, нетерпеливо выдохнув. Солнце вытянуло наши с ним тени по парковке Брукфилд-Багельс. Наступил полдень, что было вполне естественно и в то же время огорчительно. Я опять опаздывала забрать детей.

— Послушайте! — воскликнула я. — Извините, если я вас неправильно поняла. Может, сидение дома с детьми слегка затуманило мне мозги, но то, что вы говорите, странно. Вы помогли Китти Кавано получить две работы, одна из которых действительно крутая. А теперь ее убили. Эту красивую, умнейшую, работящую, забавную женщину. Она мертва. Разве вы не хотите узнать, кто это совершил?