Вселенная Риддика - [39]

В Круглый зал Собрания Эрихорн пришел первым. Стены плавно засветились, а на полу медленно расцвело и заиграло великолепное голографическое изображение Галактики. Эрихорну нравилось неторопливо идти по нему к своей нише, представляя себе, будто он плывет над Галактикой и множеством миров в ней, ощущать себя Богом-создателем этих миров, властелином и распорядителем судеб. А еще он видел, что каждый из входящих в зал хранителей испытывает такие же чувства, как и он, и никто этого не стесняется.

Вслед за ним в зал пришли хранители, жившие на Ветвях Дерева.

— У меня больше нет предсказаний, — поделился с ними Эрихорн после церемонии приветствия. — Уже давно ни одна рукопись не разговаривает со мной. Я слышу только тишину, от которой дрожит мое сознание. Это может означать только одно — конец.

— Ты просто устал, — произнес Эраим. — Тебе давно пора сменить оболочку.

— Дело не в оболочке. Где Эрион?

— Она на полпути сюда. Уже движется по основному Стволу.

— Ствол… Металлический цилиндр, — грустно усмехнулся Эрихорн своими тонкими губами. — Я вот думаю: правильно ли мы истолковали последнее предсказание?

— Если твои рукописи молчат, это еще не означает конец. Давай дождемся тех, кто смотрит Космос и слушает весь тонкий Мир…

— Дождемся…

В зал постепенно прибывали хранители. Они занимали каждый свою нишу и подключались к Эфиру общего разговора.

Эрихорн чувствовал, что Эфир наполняется общей тревогой.

— Все звезды говорят о войне…

— Мы чувствуем изменения в тонком Мире. Большие изменения…

— Появились колебания и звуки, которые определяются.

В зале на мгновение все замолчали и повернули головы к сказавшему последнее Слово.

Эдрон встал. Он и его хранители слушали и фиксировали звуки, вибрации и частоты всей Галактики от центра к краям, всех рукавов и спиралей, низменных и верхних краевых зон.

— Звуки определяются нашим самым старым Архивом.

— И чьи это звуки, Эдрон?

— Мы определили появление Одного из Гнезда.

— Но Птиц не должно было остаться! — не поверил Эраим, а по Эфиру прокатился встревоженный гул. — Гнезда были уничтожены! Все!

— Значит, где-то остались Яйца! — воскликнул Эдрон и продолжил: — Мы нашли Черного Тауроса и ввели его в игру. Он уж спел свою песню. Дважды.

— Он слишком глуп, чтобы мерить им Равновесие…

— Мы направили его к людям.

— Если он разворошит человеческое пристанище, то люди разбегутся, и опять, как паразиты, расселятся по всей Галактике… или сметут всех на своем пути, не гнушаясь ничем!

— Да, люди стали сильнее, — сказал Эраим, а в Эфир ушли его мысли: — Но он наведет у них порядок! А остатками их цивилизаций мы наполним наши хранилища оболочек.

Хранители одобрительно загудели.

— С верхних краев идет странный звуковой фон, — сообщил Эдрон. — Мы пока не определили его.

— В конце последней войны в верхние края ушли две расы: Сситу и Торингейцы. Вернее, то, что от них осталось. Они не должны воевать…

В зал вошла Эрион. Она села в свою нишу и подключилась к Эфиру.

— Какие известия ты принесла из Внешнего Мира, Эрион? — спросил Эрихорн.

— Раса Ар. Осталось всего четыре единичные особи, — ответила она. — Остальные постепенно превращаются в ком абсолютного беспорядка разумов.

— Значит, фурианец уничтожил не всех, и предсказание теперь не полное, — с сожалением выдохнул Эрихорн. — Это может быть опасно.

— Где фурианец теперь? — спросил Эраим.

В зал вошли хранители, жившие на Корнях Дерева.

— Мы можем ответить, — Слово взял Эгор. Его хранители наблюдали за всеми видимыми и невидимыми изменениями в Галактике. — Мы внимательно смотрели на звезды.

— Тогда объясни, Эгор, почему равновесие нарушено? Почему звезды просто кричат об этом?

Эгор вышел на середину зала и сказал:

— Мы увидели это, — он провел рукой над голографией от центра к левому краю, и полупрозрачный серо-молочный дым, плывший над голографией, разошелся в стороны, образовывая четкую ровную линию. — След от проложенного пути.

Эфир удивленно загудел.

— Если быть точнее, — продолжил Эгор, — начало пути приходится на систему, в которой находится флот некромангеров, а заканчивается — в этом нижнем рукаве Галактики. И как вы думаете, кому под силу проложить трансгалактический путь такой длины и протащить по нему человека?

— Какого человека? Неужели вы говорите о фурианце?

— Объявилась сама Фурия? Наконец-то!

— Но мы не слышим ее звуков! — воскликнул Эдрон. — Мы не чувствуем ее прихода в тонкий Мир!

— Но самое интересное, — Эгор продолжил Слово и Эфир замер, внимательно слушая его, — мы смотрели на звезды дальше. Эдрон уже сказал о звуках, которые они уловили со своей группой. Я скажу больше. Путь закончился в этом рукаве. Один из Гнезда проявил себя в том же рукаве, только на другой его стороне. Черный Таурос был покалечен в соседнем рукаве — уловили его сжатие. И все это произошло буквально в течение последних недель.

— Точка баланса сместилась туда?

Эрихорн вышел из своей ниши. Не обращая внимания на гул стоявший в зале, он встал рядом с Эгором и начал разглядывать голографию, мысленно отмечая на ней места, в которых произошли события. Потом он сказал:

— Течения Времени и Материи. Факты и их соответствия, — Эрихорн в надежде посмотрел себе под ноги, на голографию. — Может, это рождение нового будущего?