Вселенная Риддика - [26]

— Нет, — Роберт отрицательно покачал головой. — Дело не в сигнализации. Это из-за самого корабля. Его нашли еще в те времена, когда над Фурией не было купола, а наша армия вела бои на краю Галактики с призрачной армией. Воины привезли его с одной мертвой планеты, которая превратилась в пепел задолго до появления Альянса. Он не принадлежит ни одной человеческой расе. И дело здесь не в защите.

— Давай посмотрим.

— Я подожду тебя здесь, — твердо сказал Роберт, открывая последний ангар.

В черной глубине ангара не было видно черного корабля.

Риддик вошел внутрь и тут же отшатнулся, получив удар. Волосы на теле встали дыбом, как если бы он встретился с чем-то необъяснимым и ужасным. Но он много раз угонял чужие корабли, и ему была знакома противоугонная психологическая защита. Он привык к ее твердым ударам и жестким изобретательным укусам и не обращал на них внимания. Но здесь…

— Ух, ты! — Риддик затряс головой. Похоже, он принял на себя полный накопленный заряд. Он вытер тыльной стороной ладони слезы, брызнувшие из глаз, и прищурился, глядя в глубину ангара.

Из ангара веяло такой древностью, что даже воздух замер вокруг. Черный корабль с широкой приплюснутой мордой казался голодным и злобным хищным зверем, который припал на передние лапы, готовясь к прыжку. Он был покрыт толстым слоем грязи и копоти, из-под которой проглядывал корпус, прочный и выносливый.

Риддик улыбнулся.

«Да, злой. Да, древний… И все же красавец!»

Он подошел к кораблю, отбил металлическим прутом большой кусок твердого пепла и осторожно провел рукой по открывшейся поверхности корабля, которая была покрыта тонкой вязью узоров. Потом вернулся к Роберту и сел рядом с ним, положив локти на колени.

Риддик долго рассматривал корабль. И все больше тот ему нравился. Идеальная форма и цвет. Для полета, для боя, для бегства, для нападения. Для всего. Он закрыл глаза, предвкушая то наслаждение, которое получит, управляя этим кораблем. Управление должно быть легким, одно неуловимое касание, один взгляд, мысль. Если конечно корабль подчинится и впустит его.

— Мы не смогли открыть этот корабль, потому что… — начал было говорить Роберт, но Риддик поднял руку, требуя тишины.

Тишина начала вибрировать. Риддик поднялся и подошел к кораблю. Он встал перед его плоской мордой и погладил ее рукой. На пол посыпалась труха грязи и паутины. Риддик наклонил голову и медленно пошел вдоль правого борта корабля, касаясь его рукой. Потом остановился и начал ждать.

Корабль опустил трап.

Роберт ахнул.

«Я знал, что в высшей касте воинов на уровне ген заложено управление любыми кораблями. Но чтобы вот так…»

Риддик вошел внутрь.

Роберт был прав: корабль был древнее мира, в котором Риддик жил. Казалось, что старые хозяева не оставили после себя ничего, кроме страха, леденящего душу, который все еще жил здесь, охраняя корабль. Но Риддик почувствовал что корабль, как живое существо, благодарит его за нарушенное одиночество.

«Полетаем?»

Никогда еще у Риддика не возникало такого единения с кораблем. Будто он нашел какую-то частицу себя.

«Что со мной происходит?»

Риддик выскочил из корабля.

— Этот корабль летал тогда, когда Млечный Путь был просто полосой тумана, — всё, что он сказал Роберту.

— Корабль. Он сделан не человеком и не для человека. Боюсь, что ни один техник не согласится готовить его к полету.

— Я сам все сделаю.

— Замечательно, — Роберт заметно расслабился. — Ты готовишь корабль, а я позабочусь об остальном.

Риддик остался наедине. Вернее, вдвоем. С кораблем.

Следующая ночь была ночью привыкания друг к другу. Корабль был древним сокровищем, артефактом, и как все подобное, имел свой характер, чувства и душу. Торопиться не следовало. Выкинув из головы все мысли и освободив мозг, Риддик, закрыв глаза, слушал. Слушал тишину, пространство, свои чувства. Прислушивался к едва уловимым несмелым вибрациям, которыми корабль касался его, изучая.

«Это мой корабль. Теперь он принадлежит мне. Только мне».

«Новая раса… Воин, высшая проба. Смелый, рисковый, безжалостный… Что-то знакомое… Рожденный летать! Чудо! Ради которого любому кораблю стоит родиться!»

Что-то поменялось в тишине.

Корабль активировался и неуловимо поменял позицию. По его корпусу пробежала белая холодная рябь, сжигая, не оставляя следов, древнюю грязь, копоть и пепел. Открылась его матовая поверхность, недоступная и неуловимая ни для одного радара, поглощающая свет, волны и колебания, питающаяся энергией космоса, звезд и планет.

Риддик поднялся с пола.

— Мне важно, кем ты меня принимаешь? — спросил Риддик. Он должен был это спросить, ведь у корабля был интеллект, может быть даже, древние вложили ему душу, и если он собирался летать на этом корабле, то только как капитан, а не как заключенный или враг.

— Не определено!

— Повторить!

— Боеспособны все варианты!

«Боеспособны все варианты». Корабль знал о нем всё. И то, что он фурианец и то, что он Лорд-маршал некромангеров. И то, что он воин высшей касты, и, что вор и убийца… И еще много-много кто, потому что жизней было прожито тоже много.

— Ты принимаешь это?

Поверхность корабля задрожала. На ней мелькали и исчезали иероглифы и вязь, превращаясь в новый узор, который тонкой резьбой заново покрыл весь корпус.