Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 5 [Компиляция, сетевое издание] - [102]

Зарнак попросил и получил разрешение от хозяина сделать рисунок резьбы с черной таблички. Позже, вернувшись в свою резиденцию в номер тринадцать по Китайской аллее, он изучал загадочные образы с недоумением, сверяя текст с текстами, имеющимися в его обширной библиотеке. Текст не было написан ни на языке Тсат-йо Старшей Гипербореи, ни на языке Наакаль первобытного Му, и не имел отношения к р'льехскому языку. Слабая вероятность того, что это могли быть символы древнего языка Акло, заставила доктора Зарнака ознакомиться с некоторыми текстами невероятной редкости.

Это исследование привело его в конечном итоге к копии книги Отто Достмана «Остатки забытых империй», опубликованной в Берлине в 1809 году издательством «Drachenhaus Press». В ней он обнаружил пресловутые «Таблицы Акло» и сравнил любопытные крючковатые и скошенные символы с теми, которые срисовал с черной таблички из кургана: они были одинаковыми.

В переводе он прочитал:

«Огради меня от Света, потому что Ночь — мой друг и День — мой враг, чтобы Зулчекуон не поглотил полностью тебя».

Затем он изучил те части «Livre d'lvon», в которых описывается Властелин Тьмы, и внезапно осознал острую опасность, в которой Дон Себастьян де Ривера жил ежедневно после раскопок кургана мутсунского шамана.

Свет — даже искусственный — держит Темного на расстоянии и не дает Ему обрушить свой гнев на смертных. Только в часы тьмы Он может нанести удар и убить, чтобы Самому отомстить за осквернение древних реликвий, которые никогда не должны были оказаться под светом яркого дня. Что за извращенная жадность заставила Дона Себастьяна цепляться за черную обсидиановую табличку, которая несла ему постоянную опасность все эти годы; и это в тот сезон года, когда чрезмерное злоупотребление электричеством, вместе с внезапными электрическими штормами, часто приводит к сбоям электропитания…

Взволнованный этими открытиями, которые казались зловещими, Зарнак позвонил в дом Дон Себастьяна и его племянницы. Какая-то неприятность на линии оставила их место жительства временно недоступным для телефонной связи. Зарнак подошел к окну и отбросил тяжелые шторы: ночь упала, и небо было мрачным и серым, там мерцали молнии. Радио предупредило о внезапных и неожиданных электрических штормах, которые могут парализовать части города с кратковременной потерей электроэнергии в определенных районах.

Зарнак снял халат, надел пальто и взял тонкий черный чемоданчик, который он редко использовал ночью или днем. Затем он позвонил своему раджпутскому слуге и заказал такси.

4. Тварь тьмы

Машина, казалось, вечно пробивалась сквозь потоки плотного движения в центр города, и все это время серое небо, опухшее от серых грозовых туч, угрожающе наступало, и языки молнии мерцали в его темной массе. В любой момент один разряд может нанести удар по линии электропередач, что приведет к короткому, но смертельному для Дона Себастьяна отключению электричества.

Наконец такси остановилось перед внушительным фасадом резиденции де Ривера на тихой, усаженной деревьями улице Парк Авеню, и Зарнак выбрался наружу, поспешно оплатив счет водителю. Его повторный звонок в конечном итоге добился ответа, представшего в форме Доны Терезы. Ее блестящие глаза расширились при виде доктора Зарнака; она быстро открыла дверь.

— Все в порядке? — резко спросил он. Она беззвучно кивнула, затем объяснила, что предупреждения по радио о временном отключении электроэнергии привели ее дядю в исступление от страха и что все слуги зажгли множество свечей в его комнатах по мере возможности.

— Веди меня прямо к своему дяде, я умоляю тебя! Я должен взять с собой черную табличку, чтобы нейтрализовать ее…

Они поднялись по лестнице и вошли в комнаты, где жил Дон Себастьян. На каждой столешнице стояли серебряные канделябры, уставленные тонкими свечами, и все электрические лампы горели на полную мощность. Комната была настолько ярко освещена, что даже тени в дальних уголках были рассеяны. Сам Дон Себастьян был в ужасном состоянии, его руки дрожали, слюна собиралась по углам рта. Казалось, он почти не заметил присутствия Зарнака, настолько он был взволнован.

Кармелита и другие слуги отправились искать дополнительные свечи в каком-то хранилище в подвале, когда Зарнак принялся умолять Дона Себастьяна позволить ему позаимствовать обсидиановый кулон в эту ночь, но обезумевший пожилой человек едва ли мог услышать слова своего гостя и совсем не обратил на них внимания.

И тогда это случилось.

Внезапно электрические огни ослабели и умерли. Дон Себастьян вскрикнул, как обреченная душа, и спрятался в углу. Дона Тереза подбежала, чтобы успокоить его, а Зарнак бросился к окнам и разорвал тяжелые занавески. Везде — и вверх и вниз по улицам — огни в окнах затухали, а уличные фонари гасли один за другим. Произошло временное отключение электроэнергии.

Порыв ледяного, зловонного воздуха пробился сквозь разорванные шторы, необычно суб-арктический для местной знойной температуры.

Свечи потухли все сразу, как будто были одновременно задуты неким гигантом!

Зарнак прыгнул к своему черному чемодану и открыл его. Он достал оттуда любопытный предмет, напоминающий волшебную палочку. Наконечник был трубкой из меди с сердечником из намагниченного железа, а стержень был с любопытным талисманом из серо-зеленого камня, похожим на пятиконечную звезду. Когда свет умер в густом мраке, слабое зеленоватое сияние замерцало и засияло вокруг звездообразного камня.