Все зло в шоколаде! - [6]

– Наверное, – неуверенно согласилась Иринка. Она-то считала все происходящее в последнюю пару-тройку часов, начиная от момента попадания, весьма сомнительным везением. Или уж удачей с приставкой «не».

– Я о том, что не девкой помрешь, – неожиданно хищно ухмыльнулся до этого почти равнодушно поблескивающий карими глазами мужчина. – Раздевайся и на плащик ложись.

«Он чего, меня изнасиловать хочет, а потом убить?» – до ступора удивилась Ивкина.

В столь опасной ситуации девушке еще бывать не доводилось. Отшутиться и хлопнуть по руке хлебнувшего лишку знакомого – это одно, а мужик с ножом в лесу – это совсем другой расклад. Драться по-настоящему Иринка не умела, Ивка тем паче. Тело, конечно, заемное и никакущее. Удивительно, что на столь неприглядный объект вообще нашелся любитель, но все ж таки обидно, да. Вот так попасть и попасться. Сама ведь сюда на огонек пришла, идиотка доверчивая!

– Чего встала? Шевелись! Или порезать тебя для скорости? Хотя… – Охотник шагнул к жертве, уже не пряча лихорадочного блеска в глазах и участившегося дыхания. – Я могу сначала прирезать, а потом все остальное. Мне особой разницы нет.

Рука метнулась к девушке, сверкнуло лезвие ножа. Что было дальше, Иринка не смогла бы объяснить или разложить на действия поэтапно ни за какие коврижки. Она лишь помнила шелест листьев в волосах, ставший громким, как барабанный бой, приятную ломоту в зубах и шоколадный вкус любимых трюфелей с ромовой пропиткой во рту.

Глава 2 Новое «платье»

День клонился к закату, хотя вроде как совсем недавно было обеденное время. Костер под котелком потух. От мелких углей, запорошенных пеплом, едва заметно тянуло теплом. Несостоявшегося насильника и убийцы нигде видно не было. Иришка сыто икнула и села, закрутила головой. Куда он делся? Передумал и ушел, оставив ей свои пожитки как компенсацию за испуг? Котелок, заплечный мешок, взведенный арбалет тоже? Болван, кто же оружие в таком виде оставляет! И что это за груда шмотья рядом валяется? Очень раскаявшийся охотник перед тем, как уйти, разделся и оставил ей не только свой скарб, но и всю одежонку, включая сапоги?..

Иринка легко вскочила на ноги и ойкнула: одежда, обувь, нож в кучке вещей рядом, как и угольки костерка, были припорошены чем-то мелким и серым, но вряд ли пеплом. Девушка почесала лоб и снова ойкнула – рука ее ничуть не походила на пухлую Ивкину лапку. Тонкое изящное запястье с нежной кожей, под которой бегут голубые жилки.

«Меня что, в другое тело перезасунули? Тогда почему одежда та же, фасона безразмерный балахон?» – окончательно запуталась попаданка.

В голове шумело, будто она чуток выпила, все казалось легким и не очень существенным. Кроме – девушка она или не девушка! – внешности. Решительно подхватив юбку, Иринка поспешила к воде. Иного зеркала в округе не имелось.

Стоянку ее исчезнувший убийца выбрал удачную. Если не кустами пробираться, а напрямую двигаться, то одно удовольствие бежать. Или все дело в легком, звенящем от переполняющих его сил теле?

Пологий травянистый склон привел Иришку к озерцу. Попаданка склонилась над водной гладью. Оттуда на нее смотрела изящная худенькая вампирочка в несоразмерно больших одежках Ивэйды. Все, от блузки до штанов под юбкой, было знакомо. Вот только тело в бесформенных тряпках изменилось до неузнаваемости. А спутанные грязные волосы серого цвета украшал не красно-зеленый моток чего-то похожего на помесь колючей проволоки с сорняками, а веселый зелененький веночек, обильно усыпанный беленькими цветочками, похожими по форме на миниатюрные ромашки. Плющ-ядоцвет в пору цветения.

Личико-сердечко, темные дуги, может, лишь малость густоватых бровей, высокие скулы, длинные реснички, розовые пухлые губки – молоденькая девушка была очень миленькой. Ее не портил даже несколько хищный вырез ноздрей аккуратного носика и острые кончики маленьких ушек. Только незнакомка была слишком грязной, чуть ли не сальной на ощупь под широкими одеждами. Иринка ощутила, как невыносимо чешется все тело, и решилась. Снова сбегала к костру за необходимыми вещами и, быстро скинув все тряпки, зашла по пояс в воду.

Если внутри головы туман, самый первый и верный способ его прогнать – вымыть голову снаружи. Так что, добросовестно следуя собственной гигиенической заповеди, Иришка присела в теплую как парное молоко воду и принялась полоскаться, используя прихваченную из мешка жесткую, как наждак, мочалку и мягкое травяное мыло из горшочка.

Пропылившееся, пропотевшее, претерпевшее странные метаморфозы тело благодарно млело и очищалось стараниями новой владелицы. Насколько помнила Иринка, Ивка всегда мылась, не снимая венка, потому и сама не стала выдирать его из прически. Теперь он не мешался и не кололся совершенно, воспринимаясь частью тела, как кожа или волосы.

Купание заняло не меньше часа. Иринка не успокоилась, пока не отмыла до скрипа тело и волосы, заодно с несъемным венком. Декоративный элемент, между прочим, в процессе банных процедур не потерял ни единого листика или цветочка. Будто и впрямь был не настоящим растительным, а неубиваемым пластмассовым. Странное растение странной формы, произрастающее на голове с тех давних пор, как листок из венка матери упал на головку младенца при рождении, формируя венок. Функций его ни Ивэйда, ни тем более новая хозяйка тела не ведала. Вроде как такую же фиговину в волосах каждый в роду матери – вампиров Темного Искуса – таскал, а зачем-почему, никто в окружении юной княжны не ведал или рассказывать не желал. Больше никто из вампиров живыми цветами-украшениями не щеголял. Эльфы, дриады, лесные феи – те да, частенько плели веночки и носили как невянущие украшения. Но уже в пору более взрослую, а никак не с младенчества.