Все, способные держать оружие… - [52]
— Расслабьтесь, Кето, расслабьтесь, — сказал я. — Не держите так высоко голову, не прогибайтесь столь сильно, свободнее, свободнее… — я греб одной левой, и так, гребков в двадцать, мы добрались до Валечки. Почувствовав песок под ногами, княжна отпустила мою руку и приложила ладони к щекам.
— Я вдруг испугалась, — сказала она. — Я вдруг чего-то испугалась. Не боялась ничего, и вот, пожалуйста…
— Постоим, отдышимся, а потом обратно мы отвезем вас на буксире, — сказал я.
— Нет, я поплыву сама… рядом, но сама… надо же учиться плавать. Я уже поняла, что неправильно делаю. И… вот… — она стояла по шею в воде, и я видел только ее лицо с виноватой улыбкой, но понял — она выбирается из своего костюма.
— О-о, я и не знала… не знала вовсе… мы всегда так запираемся от природы, от Бога… это же — как лететь, лететь самому…
Валечка скользнула к ней и за руку потянула ее от глубины, на мелководье, а я лег на спину, раскинув руки крестом, и поплыл по течению, чуть шевеля ногами, и позади остались две девы в лунном свете, а слева висела сама госпожа Луна, голубоватая, как свежий снег, а справа проступали крупные и мелкие звезды, и под всем этим великолепием плыл я, раскинув руки, и уже не плыл, а висел, висел без опоры, — это было упоительно. Не знаю, сколько времени я провисел так. Наверное, долго, потому что отнесло меня довольно далеко. Я возвращался тихим брассом, глядя вперед, потому что там было на что посмотреть: Валечка и Кето, взявшись за руки, взмывали над водой, как молодые дельфинихи, и плюхались обратно, поднимая фонтаны серебряных искр. Девочки, сказал я наконец, выныривая позади них и приобнимая обеих за плечи, нам пора. Командор стоял на берегу и махал рукой. Не хочу уходить, сказала княжна, просто не хочу… Ее колотила легкая дрожь. Еще пять минут. Еще пять, согласился я. Но из веселья уже вышел пар, мы попрыгали, побрызгались и поныряли — без былого восторга, — потом шагнули на глубину и поплыли.
— Никогда не думала, что может… быть такое наслаждение… — сказала княжна. — Наверное, когда всегда так… это не так остро… а когда первый раз… и последний… очень остро… очень сильно… спасибо…
На берегу княжна с Валечкой забрались под одно покрывало и вздрагивали там, согреваясь. Вода была куда теплее воздуха. Я насухо протер себя полотенцем и натянул футболку.
— Панин идет, — сказал Командор.
Вдали, действительно, кто-то шуршал по песку.
— Нюхом учуял? — не поверил я.
— Говорю — Панин…
Это действительно оказался Панин.
— Вот вы где, — сказал он, подходя. — А я ищу на обычном месте.
Обычным было место на траверзе затопленного контейнера со снаряжением. Мы ушли оттуда на случай, если Панину понадобится что-нибудь спрятать или взять. Не понадобилось: Панин был сух.
— Командор тебя метров с двухсот опознал, — сказал я.
— А у него в левый глаз ноктоскоп вставлен, — сказал Панин. — Это чтоб ты знал.
— Княжна, — сказал я, — позвольте представить: Сергей Панин, наш лучший актер.
Княжна Дадешкелиани.
— Можно просто Кето, — высвободив из-под покрывала руку, княжна подала ее Панину. Панин тут же продемонстрировал, что он актер и в старом смысле этого слова: пал на колени и приложился к ручке так, как не снилось и д'Артаньяну.
— Как работа? — спросил я его, когда он наконец оторвался — вернее сказать, отвалился — от руки.
— Более-менее, — сказал Панин. — Но это нужно видеть глазами. Гера там сейчас кипятком брызжет.
— Гера? Интересно… Княжна, оставляю вас на Командора, извините…
— Она что, настоящая княжна? — спросил Панин, когда мы отошли метров на двести.
— Да, вполне.
— Странные вещи творятся на этом свете… Так вот, о деле. Мальчика мы взяли очень тихо, хорошо взяли… но подержаться нам за него не удалось.
— То есть?!
— Анафилаксия.
— На аббрутин?
— Да. Сдох на игле.
— Но-омер… вот это номер… — я даже остановился. До сих пор считалось — не без оснований, — что выработка непереносимости к аббрутину — монополия нашей фирмы. Никого из нас нельзя превратить в буратино: смерть наступает мгновенно.
Значит, теперь и в этом мы не одиноки…
— В квартире мы нашли одну штуку, но пока не скажу, что, — сам увидишь.
— Труп куда дели?
— С трупом все в порядке: продали мусорщикам.
— Сколько они сейчас берут?
— За все — две с половиной.
— Нормально.
— А знаешь, откуда пришла дробилка? Из гаража Скварыгина. Страшный народ эти мусорщики… Ну, документы мы забрали, купили билет в Бейрут — на сегодня — в общем, мальчик улетел.
— Ну, Серега, все-таки — что вы там нашли?
— Нет, все сам — и посмотришь, и пощупаешь, и полижешь, — все сам. Гера бродит вокруг нее, как кот вокруг сала…
— Бомба, небось?
— Угм.
— А кроме?
— Вещественного — ничего. Абсолютно чисто. А вот обозвал он нас — как бы ты думал? — Как?
— Японскими болванами.
— Японскими?
— Вот и я удивился. Очень. Понимаешь, когда я уже воткнул в него иглу, он выпихнул кляп и крикнул: «Позовите… а, дураки, японские болваны!» — и все.
— Интересненько… Да, жалко, что так вот…
— Неожиданно, правда?
— Весьма неожиданно… японские болваны… Может быть, это просто идиома? Типа «японский городовой»?
— Почему это у грузин должны быть японские идиомы? Тьфу, черт — не японские, а русские…
Пятый год как разрушены Башни… Отгремели гражданские войны, позади голод и эпидемии, но мирная жизнь пока ещё какая-то ненастоящая. Учёные пытаются разобраться, что же это всё-таки было? Следы ведут в таинственную долину Зартак, откуда с давних времён в Саракш попадали странные существа и предметы. Там и встречаются наши герои – те, кто сумел уцелеть. И тут же понимают, что есть силы, желающие вновь использовать излучение, и эти силы ни перед чем не остановятся. Так что приходится опять, как в старые времена, – плечом к плечу…
Эта книга – круто замешанный коктейль из мистики, философии, истории и боевика, созданный фантазией Андрея Лазарчука и Михаила Успенского с присущим этим авторам мастерством. Ее главный герой – великий русский поэт Николай Гумилев. Он не погиб в застенках ЧК в далеком 1921 году. Нет, он был спасен от верной гибели представителями могущественного Пятого Рима, древней оккультной организации. Он был посвящен в тайные знания, приобрел невообразимое могущество и даже получил дар вечной молодости, но взамен емупришлось превратиться из поэта, избранника Музы, в отважного бойца с беспощадными чудовищами, стремящимися уничтожить наш мир...
Слово «наваждение» заимствовано из старославянского языка и означает «обманчивое видение, внушенное злой силой», «дьявольские козни». Все, что происходит сейчас вокруг среднестатистического жителя планеты Земля, сегодняшнюю реальность, иначе как наваждением назвать нельзя. Не смогли пройти мимо этой проблемы писатели-фантасты. Одни экстраполируют нынешние процессы в будущее, другие ищут пути выхода из сложившейся ситуации, третьи облекают факты в форму притчи. Есть среди них пессимисты, есть оптимисты. Но точно нет равнодушных. Читайте ежегодник издательства АСТ, который содержит самые яркие произведения года от ведущих авторов русскоязычной фантастики!
Это не продолжение знаменитого романа "Посмотри в глаза чудовищ". Но тень Николая Гумилева все равно не раз появляется на его страницах. Потому что у этих книг общее время. Общее прошлое. Общее настоящее. И, возможно, общее будущее. Возможно – потому что будущее создается именно на этих страницах. Возможно – потому что невозможного для его героев, кажется, не бывает...Роман был номинирован на Букеровскую премию.
Бывший старлей Юра Шихметов — не сталкер и вообще не типичный обитатель «призонья». Он служит в некоей военизированной организации, которую правительство предполагает использовать для наведения в Зоне элементарного порядка. Пока что идут интенсивные тренировки… Но однажды таинственно исчезает его любимая девушка, — а очень скоро, во время одной из рутинных облав на зомби Зоны, её находят — полностью лишённую разума, утратившую свою личность. Что произошло? И возможно ли как-то спасти девушку? В поисках ответов Шихмеров дезертирует — и начинает собственный долгий путь в сердце Зоны, где всё, абсолютно всё — совсем не то, чем кажется…
Однажды в какой-то реальности российский император выбрал в жены не ту принцессу, и локомотив мировой истории покатился по совершенно другим рельсам… Я вернулся в Петербург, отслужив три года по контракту. Вот только привыкнуть к прежней жизни у меня не вышло. Так что я сел на поезд и поехал в Сибирь. В поисках новой жизни или нового себя. По дороге неведомый стрелочник отправил мой вагон по другим рельсам и в совершенно другую реальность. Нет, поезд привез меня в Сибирь. Только Сибирь оказалась совсем другая.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Продолжение книги "Starkvs Tigris". Предупреждаю читателей по-хорошему, чтобы проходили мимо и не мешались под ногами. Ничего особого не будет - то же самое, только дальше по сюжету. Россию не спасаем, демократию не вводим, крепостных не освобождаем. Отдельно взятый попаданец просто живёт, без великих задач и целей. Режим изложения - диктаторский, авторский беспредел - имеется. Все вокруг кочумеки и недотыкомоки и только я - Великий Кормчий.
Продолжение приключений Андрея Кравцова, известного певца и музыканта, ставшего псиоником пятого уровня сила. Война с арахнидами и некромонгерами, схватка с аватарами Вишну, музыка и любовь ждёт читателя в 14-й книге.
Александр Виссарионович Абашели (1884–1954) — один из лучших мастеров современной грузинской поэзии. Он был художником повседневно обогащавшим свое творчество чутким восприятием нашей современности, он был прежде всего поэтом-мыслителем, вникающим в жизнь, воспринимающим ее «глазами разума».Его роман «Женщина в зеркале» является первой попыткой в грузинской литературе создать значительное произведение научно— фантастического жанра.В некоторые теоретические положения и технические расчеты легшие в основу романа А.