Все равно! - [96]

— Какая интересная вещица! — заинтересовался он. — А какова дальность?

Этим вопросом он поставил меня в тупик. Чертовски неудобно признаваться, что я не знаю радиуса действия. С другой стороны…

— Не так далеко, как бы хотелось. В лесу не работает, деревья экранируют сигнал. — соврал я.

— Тогда зачем он вам нужен? Есть спутниковые телефоны, в конце-концов.

— Невозможно подслушать. Перехват тоже невозможен.

— Ну если так…

Ночные часы тянулись медленно, несколько раз он вставал, и изображая радушного хозяина приносил напитки и бутерброды

— Вы кажетесь очень спокойным.

— Мне совершенно не о чем волноваться. — ответил ему, хотя какая-то посторонняя мысль упорно билась в клетке, и не могла вылететь. Замереть, закрыть глаза.

Лети! Вот она!

— Не помню, говорил ли я вам что все мои родственники были кретинами?

Он с интересом уставился на меня ожидая продолжения, а мне надо было сползти по Парижскому меридиану на юг, и постараться не ошибиться.

Я посмотрел на своё запястье, потом покрутил головой разыскивая настенные часы, не нашёл и спросил:

— Сколько времени сейчас в Барселоне?

Он посмотрел на что-то на своём столе и ответил:

— Один час пятьдесят две минуты.

— Значит у нас?

— Два часа пятьдесят две минуты. Время тик-так!

— К вопросу о кретинизме: Я попросил перевести нужную сумму на ваш счёт в три часа утра. К сожалению я забыл о разнице во времени. Она составляет один час.

Вывод сделайте сами.

Голдман закрыл глаза.

— Вы знаете, я уже боюсь в вас разочароваться. — сказал он через десяток минут.

— Мне понравилось как вы работаете, не суетитесь. Вы говорили так хорошо о своих учителях… Я признаться позавидовал. У меня нет учеников.

Внезапно глаза его блеснули.

— Я даю вам этот час, но дальнейшие отговорки считаю бессмысленными!

И час пролетел.

— Займите место рядом со мной! — скомандовал он без двух минут четыре.

Я послушно перекатил кресло и сел рядом с ним. От него несло потом, как от игрока в рулетку, под утро поставившего всё своё состояние на зеро.

— А ты азартный хомяк! — подумал. — В досье на тебя этого нет, пока нет. Теперь будет.

Секундная стрелка на мониторе компьютера заканчивала своё движение. Четыре часа утра! И сразу же появилась бегущая строка: "К передаче готов. Введите пассворд." Она повторялась и повторялась, пока я впечатывал непривычными к клавишам руками условную фразу.

Enter: "Transfer completed."

Он трясущейся рукой набрал номер своего банка.

— Джеймс?

— Всё в порядке босс! Пять больших и две маленьких.

— Это для меня, большие расходы.

— Подождёте утра, или выдать вам сейчас?

Я скрипнул зубами чтобы не выругаться. Старый осёл хранит дома такие деньги!

— Деньги подождут. Сначала завершим то зачем я здесь.

— Да, да! — он встал и старческой походкой прошаркал к бюро в углу комнаты.

Открыл ящик и достал несколько папок.

— Вот, это ваш пропуск во Всемирный банк, это в Федеральный Резервный банк. Как вы хотели.

— Ещё совсем маленькое дельце… — напомнил ему.

— Конечно! — он взял трубку снова, набрал номер и сказал:

— Музаффар! Аллах сохранит твои дни! Нажми на кнопочку. Бисмилля!

Голдман повернулся ко мне.

— Что ещё я могу сделать для вас, мой молодой друг?

— Ваш компьютер и карандаш.

— Садитесь на моё место, я схожу за деньгами для вас.

Я подключил коробку к компьютеру, положил листок бумаги и стал рисовать запутанные рауты наших денег, одновременно исправляя. Поскольку расписать такие суммы нужен определённый талант. В этот раз получился слон.

Я пометил на карточке точки маршрута, и послал эту карту в компьютер.

Номера счетов ушли через программатор. Замечательный слоник!

Сто двадцать три миллиарда разлетелись по миру за две секунды.

Я был собран, когда он вошёл волоча громадную сумку по полу.

— Вы уверены что хотите всю сумму сразу? — спросил он.

— Раз уж она здесь…

Я взялся за ручки. Тяжело. Двадцать миллионов всё таки.

— Ну и прохиндей! — разговаривал сам с собой по дороге назад. Спать. Завтра будет гроза. Надо быть готовым.

Звонок разбудил меня в двенадцать часов дня.

— Нам нужно встретиться. — голос Голдмана был прежним, но сквозь телефонные соединения прорывались истерические нотки.

— Зачем? — удивился я, ещё не совсем проснувшись.

— Как вы смеете?! Мерзавец! Мальчишка!

— Потише на поворотах, дядя! У вас совсем память отбило? Может быть это я звонил какому-то там Мухиддину и говорил «Бисмилла»? Так что не трите мне по ушам, а скажите что вы хотите. И по возможности вежливо.

Связь прервалась.

А я лежал и думал: Поспать ещё или вставать? Решил встать. Старикашка одумается и позвонит снова. Потому что понимает, он играет сейчас роль подсадной утки. Знаете, выпускают такое чучело утки, а вокруг неё мужики-утки так и крутятся. Вокруг него так полиция будет крутиться скоро, если не договоримся.

Звонок раздался через пять минут, когда я только-только залез в душ.

— Прошу меня извинить за предыдущий разговор.

— Ничего, ничего, продолжайте!

— Вы знаете, я передумал. Я верну вам деньги, вы вернёте бумаги и дело с концом.

— По мере моих скромных сил я был бы счастлив услужить вам, но совершенно не понимаю о чём вы говорите.

— Ты свинья и сын змеи …

Я отключился.

Через три минуты телефон зазвонил.