Все равно! - [17]

Лодки, ещё вчера выставлявшиеся на продажу, вдруг немедленно становились нужны хозяевам, или за них заламывалась цена, которую я не дал бы за весь этот паршивый посёлок. В конце-концов утратившие веру в человечество бичи, они же мы поняли, что нас не выпустят отсюда никогда.

Тогда в одну из ночей мы украли лодку с мотором и вёсла, а течение понесло нас вниз по Оби, к океану. У нас было с собой что-то очень напоминающее контурную карту, с пятном на ней, символизирующим промышленные запасы золота. Пятно было размером в треть Франции, но мы согласились, что это не слишком много. Прошло четыре дня, прежде чем мы поняли что заблудились. К тому же лодка постоянно текла, и ноги всё время были в воде. От холода зуб на зуб не попадал, мечты полиняли, и когда мы увидели баржу тащившуюся вниз, приятели быстро проголосовали и стали махать ей, оглашая водную гладь истошными криками. Их подобрали, и пароходик стуча старым дизелем отвалил. Я решил продолжать один. Бензин мы тратили только на обогрев, поэтому у меня ещё оставалось полбака, я решил что места достаточно глухие, и свернул в один из притоков. Километров через сорок я увидел водораздел. Река делала разворот на девяносто градусов, разделённая на два рукава, в один из которых я и въехал.

Почему я его выбрал? Наверное потому что можно было выключить мотор, а также направление на северо-восток. Здесь вместо заболоченной тайги я увидел каменные осыпи невысоких холмов, иногда скалы нависали над водой. Я приставал к берегу, шёл до ближайшего ручья и начинал копаться. Вместо золота нашёл зелёный медный крестик и здоровенного окаменевшего трилобита. Ружьё было со мной, но я не охотился, предпочитая рыбную диету. Благо форель можно есть сырую, собственно и остальных тоже.

Громадный осколок скалы лежал посередине реки как небольшой остров, по его сторонам вода пенилась, отбиваясь от выглаженных временем стен. Он напоминал большой треугольник лежащий вершиной ко мне. Я не знаю какие шансы у меня были, лодка была неповоротлива и к тому же я был один. Её развернуло боком к течению, она подпрыгнула на подводном булыжнике, и я вылетел прямо в пену. Мои глаза были открыты, я стоял на четвереньках на дне, среди пузырьков воздуха. Прямо подо мной лежала она, до пояса засыпанная камнями-наносником.

Одна её рука была протянута ко мне, как если бы она просила о помощи, второй не было. Это всё продолжалось несколько секунд, потом меня потянула за руку привязанная к лодке верёвка, и меня выдернуло на поверхность. Сразу за скалами начиналась равнина с песчаными берегами, где я смог привести в порядок себя и высушить одежду.

У меня не было никаких сомнений что это она, "Золотая баба". Я реально представлял себе как хранители идола сплавляются на плоту, уходя от преследующих их царёвых людей, все дальше и дальше на Север, где никогда до этого не ступала нога белого человека. Они надеялись обрести свободу, построить капище, жить охотой и рыболовством, благословляемые божественной Венерой. Острый камень лежащий в русле расколол их плот надвое, и статуя скользнула на дно безымянной речки. Всё кончилось.

Маленькое стойбище я увидел после ещё двух часов плавания. Рядом стояло бревенчатое, уродливое здание фактории, которая была закрыта уже десяток лет.

Старик тунгус сидел на берегу речки и курил свою бесконечную трубку. Мне ничего не надо было просить или говорить что-нибудь. Он разжёг небольшой костёр, на дым которого прибежали два чумазых мальчишки. Они забрали мой мешок и ружьё, а я лежал на траве рядом с ним, и он говорил, перескакивая с русского на ненецкий. Я ничего не запомнил, мне было хорошо все две недели, пока я был у них гостем. Там Она первый раз пришла ко мне, а старик Ыйден назвал меня «Шаман». Но это после того, как я нашёл своё золото.

— Просыпайся! — сказала Она в самое ухо.

Я открыл глаза, автоматически отметив время. Прошло не больше десяти минут.

Осторожно выглянул из своего укрытия. Они лезли вверх, хватаясь за кусты и стволы небольших деревьев растущих вдоль тропы.

Устали наверное, вот и подтягиваются. К тому же они вышли на финишную прямую. Я дал им сделать ещё несколько шагов и потянул за верёвку. Ничего не случилось. Я потянул сильнее. Что-то сорвалось на другом конце и затарахтело ко мне. Они затихли, не понимая значения происходящего. Потом один из них дал короткую очередь на звук. Я энергично заработал руками. Показался автомат.

Я схватил его и осмотрел.

Видимо все мои родственники были кретинами, иначе в кого я такой уродился?

Забыть снять с предохранителя!

Огляделся по сторонам, никто не видел?

— Я видела! — сказала Она. — Только если ты будешь думать о гадостях, как сейчас, я уйду и не скажу ничего.

— Не буду. Говори!

— Медведи же охотятся в горах без ружья …

— Угу, угу …

— Они скатывают камни на стада пасущиеся внизу …

— Можешь не продолжать, я пошёл вниз пастись.

Где же взять камень? Камушек такой, килограммов на восемьдесят, чтобы я смог его докатить до обрыва? Или я больше могу? Никогда не катал камни.

— На крутых спусках с гор, народы Памира связывают лошадей и скатывают их вниз, чтобы они не поломали ноги. — всплыло в памяти.