Он прижал палец к ее губам и кивнул. Он ей верил.
— Я не женат, — тихо сказал он.
— Нет?
— Нет.
Наконец она подняла на него взгляд и простодушно сказала:
— У тебя глаза улыбчивые.
— Правда?
— Да.
— Наверное, мне есть с чего улыбаться. Верно? Я тебе нравлюсь?
— Да, — пробормотала она. За такого мужчину жизни не жаль.
— Но ты не хочешь, чтобы тебя обидели. И думаешь, что я меняю женщин как перчатки. Нет. Клэр пыталась припереть меня к стенке, потому что она не была моей.
— Но ей хотелось…
— Угу. Она не замужем, привлекательна, а поскольку я не люблю приемов и вообще малообщителен, то подумал, что она, возможно, не откажется быть за хозяйку и поможет создать нужное настроение. Я в этом деле не мастер, — добавил он с кривой усмешкой. — Но если ты не сойдешь со мной в Везене, я поеду с тобой обратно в Париж. Впрочем, там нам вряд ли удастся уединиться, а мне кажется, нам это нужно. И лучше бы никто не знал наших имен… Если только ты не любишь, чтобы тебя разглядывали, как золотую рыбку в аквариуме.
Она покачала головой.
— Тогда позволь мне… ухаживать за тобой. Дай мне возможность тебе доказать, что я не всегда высокомерен, груб и нелюдим. Остановимся в отдельных номерах. Даже обедать будем за отдельными столиками, если захочешь, — проговорил он с улыбкой.
Она снова покачала головой.
— Не надо отдельных столиков. Я не люблю есть в одиночестве.
— Так ты согласна? — настаивал он.
С озабоченным лицом, на котором не было и следа надменности, неприступности, не было ничего, кроме нерешительности, она вздохнула.
— Малли писала, что мне посчастливилось. Признаюсь, тогда я подумал, что она язвит, но теперь… Сказала же она тебе, чтобы ты приятно провела время. Даже заставила дать слово… Может быть, вот для чего она отправила тебя в эту поездку — чтобы ты встретилась со мной.
Неужели так? Если знать Малли, вполне возможно. На лице Франсин проступила робкая улыбка, и он взял в теплые ладони ее милое лицо.
— Согласна?
— Я не…
— Не привыкла ездить с незнакомыми мужчинами? — улыбаясь, спросил он.
— Нет. Но если… — поспешно добавила она.
— Если ты решишь, что я тебе совсем не нравлюсь, даю слово, я не позволю себе… Я сделаю так, что тебе будет нетрудно уехать. Не стану устраивать сцен. Никаких упреков. Никакого… снобизма. Я даже отправлю тебя на самолете домой. Или поручу это кому-нибудь. Обещаю не давить на тебя. Но было бы ужасно обидно так и не узнать друг друга поближе, верно?
— Да.
Он улыбнулся.
— Тогда поцелуй меня. Скрепим печатью наш договор.
Она вновь ощутила тот странный трепет у себя внутри и вдруг оробела… Положив руки ему на плечи, она встала на цыпочки, прикоснулась губами к его губам.
Он дал ей пять секунд — пять секунд, чтобы она справилась с робостью… А потом, нежно прижав к себе, страстно ответил на ее поцелуй. На этот раз она едва не задохнулась от блаженства. В самом деле, за такого мужчину жизни не жаль. Нет, мысленно поправила она себя, с таким мужчиной рядом жизнь только начинается.
