Все правители Москвы. 1917–2017 - [75]

Булганин стоял во главе Моссовета в трагическое время — в самый разгул сталинских репрессий, когда люди тысячами вычеркивались из жизни, а десятками тысяч отправлялись на новостройки пятилетки и лесоповалы, проводя многие годы за колючей проволокой. Во второй половине 30-х годов по стране прокатилась очередная волна массовых репрессий против «классовых врагов». Сталинская колесница беззакония, которой на сей раз ретиво управлял Лаврентий Берия, безжалостно проехала по судьбам тысяч москвичей. Среди них было много руководителей предприятий, партийных и советских работников, деятелей культуры, которых хорошо знал Булганин.

Следует заметить, что нет достоверных сведений о его непосредственной причастности к страшному произволу тех лет. Фамилии Булганина нет в числе организаторов массовых репрессий. Как, скажем, Ежова или Берия, Молотова или Ворошилова, которые не только подписывали коллективные списки обреченных, но и сами в своих ведомствах выискивали «врагов народа». И все же нельзя снимать с Булганина моральной ответственности за проводимые репрессии. Неизвестно, скажем, о фактах, когда бы он оградил от репрессий тех людей, которых он знал лично по работе в Москве.

Своеобразным отчетом председателя Исполкома Московского городского Совета стало его выступление на XVII съезде партии, походившем в январе-феврале 1934 года. Доклад он начал с обязательного восхваления товарища Сталина: «Товарищи, те исключительно грандиозные перспективы, которые даны в гениальном докладе товарища Сталина…» Далее Н.А. Булганин говорил о развитии советской столицы и, естественно, о результатах собственной деятельности на этом посту. Он рассказал о путях превращения Москвы в образцовый город пролетарского государства, о том, как развиваются и растут фабрики и заводы. Говорил о темпах и итогах развития городского хозяйства. Цифры были впечатляющие. О приписках в сталинское время не могло быть и речи, ибо по законодательству 30-х годов приписка к плану расценивалась как вредительство, и за это кара следовала незамедлительно.

Булганин докладывал партийному съезду, а вернее товарищу Сталину, о том, что ликвидирована казарменная система в большинстве текстильных фабрик города Москвы, что разрешается такая сложнейшая проблема многомиллионного города, как его теплофикация, что окончание строительства канала Москва-Волга даст возможность увеличить мощность столичного водопровода в четыре раза и тогда в пользовании водой жители города оставят позади Берлин и Лондон, что для того, чтобы довести линии метрополитена до 40 километров длиной, предстоит построить по объему два с лишним Днепростроя, но подземного.

Свое выступление на XVII партсъезде Н.А. Булганин закончил вполне традиционно, следующими словами: «Московская партийная организация, рабочие, колхозники и трудящиеся Московской области, вступив во вторую пятилетку, как никогда сплоченные вокруг нашей партии, вокруг Центрального Комитета, вокруг товарища Сталина, будут героически бороться за выполнение указания товарища Сталина и свои обязательства перед партией и страной выполнят с честью, сделают нашу родную Москву великой столицей пролетариев всего мира». Николай Александрович Булганин понимал свой долг в служении стране — великому Советскому Союзу, его народу, большевистской партии и вождю товарищу Сталину.

Его дальнейшее восхождение зависело только от Сталина, который давно присматривался к руководителям столицы — Булганину и Хрущеву. У Генерального секретаря было достаточно времени, чтобы убедиться в их деловых качествах и способностях. Москва за время их руководства городом действительно преобразилась, превратившись в гиганта социалистической индустрии. Здесь, как нигде лучше, решалась программа социальных преобразований, развивались культура и наука.

Было и еще одно обстоятельство, которое объективно влияло на карьеру председателя Моссовета. Сталинские репрессии раз за разом освобождали столько кабинетов руководителей самого высокого ранга, что стояла нешуточная проблема их заполнения новыми, знающими дело работниками. Подготовленных кадров стало просто не хватать.

В июле 1937 года Н.А. Булганин назначается на высокую должность председателя Совета Народных Комиссаров РСФСР — то есть становится главой самой большой Советской Республики. Булганину дела принимать было просто не у кого, поскольку прежний председатель СНК РСФСР Д.Е. Сулимов был репрессирован, обвинен сразу по нескольким статьям за антигосударственную, антисоветскую деятельность. Служебный кабинет его был пуст и опечатан. Дела принимать было не у кого.

В российском Совмине пустовали тогда многие министерские кабинеты. Под безжалостный бериевский репрессивный топор попали и руководители российских наркоматов. Были репрессированы заместитель председателя СНК РСФСР Д.З. Лебедь, нарком местной промышленности И.П. Жуков, нарком пищевой промышленности С.С. Лобов, нарком просвещения А.С. Бубнов, нарком здравоохранения Г.Н. Каминский, нарком легкой промышленности К.К. Стриевский…

Таким образом, новому главе российского правительства не только не у кого было принимать служебные дела, но и не с кем работать. Так что, Николаю Александровичу Булганину пришлось, по сути дела, формировать новый состав Совета Народных Комиссаров РСФСР, а только потом заниматься проблемами управления Российской Федерации.