Все по-настоящему - [13]
приседает. Клянусь, меня хватит инфаркт, если он сделает то, что, кажется, собирается.
А потом он очень нежно оставляет легчайший из поцелуев на моем бедре. О БОЖЕ,
КЛЯНУСЬ, Я ЧУВСТВУЮ ПРИКОСНОВЕНИЕ ЕГО ГУБ СКВОЗЬ ТКАНЬ ДЖИНСОВ И
ТЕПЕРЬ ТОЧНО УМРУ.
Не вставая, Джетт поднимает на меня взгляд с ох каким серьезным выражением лица.
– Теперь не болит, – немного задыхаясь, произносит он, и я понимаю, что если немного
повернусь, то он окажется лицом к лицу с моим… скажем так, нижним этажом. Ну, не то чтобы
у меня там было лицо. Но вот губы имеются, факт...
Джетт встает и снова начинает смеяться, отрывая меня от размышлений о наличии или
отсутствии лица у моих гениталий. Не уверена, почему, но я присоединяюсь к его веселью,
потому что… ну, не хочу быть единственной, кому не смешно.
– Который час? – интересуюсь я.
Он наклоняется в сторону, чтобы посмотреть на DVD-проигрыватель.
– Почти час.
Джетт потягивается, его рубашка ползет вверх, и я понимаю четыре вещи:
1) на животе у него тоже есть татушки;
2) это очень красивый живот;
3) мне хочется прикоснуться к этому животу;
4) я должна сопротивляться своему желанию.
Не могу удержаться, чтобы не опустить глаза ниже, и натыкаюсь взглядом на резинку
трусов, которые выглядывают из-за пояса джинсов. Непонятно, боксеры это или плавки. Или
тот странный гибрид. В мужском нижнем белье столько заморочек. Хотя, наверное, это просто
21
мелочи по сравнению с женским бельем. Стринги, бикини, шортики, трусики с завышенной
талией…
– Видишь что-то интересное? – спрашивает он, прекратив потягиваться, и до меня доходит,
что все это время я на него пялилась.
– Нет. В смысле, да. В смысле, что?
Я отвожу взгляд и молюсь о том, чтобы поменяться местами с кем-нибудь, кто сумеет лучше
контролировать глаза и рот.
Джетт молча качает головой.
Пытаюсь удержаться и не сморозить еще какую-нибудь глупость, когда с грохотом
открывается входная дверь и в гостиной появляется парень, который выглядит так, словно
должен позировать для календаря под названием «Мускулистые красавчики» или вроде того.
Он просто ходячая гора мускулов, и его кожа тоже покрыта татуировками, но более
абстрактными, вроде туземных племенных рисунков. Я поднимаю глаза на его лицо, и
оказывается, что оно не настолько жесткое, как я себе представила, хотя это не значит, что его
челюстью нельзя нарезать стекло.
Увидев меня, незнакомец от удивления разевает рот. Могу поклясться, что слышу за спиной
стон Джетта.
– Самое, черт бы его побрал, время, старик!
Парень в три шага пересекает комнату и тянет к себе Джетта для одного из этих мужских
рукопожатий-объятий, которые призваны показать привязанность друг к другу, но не
СЛИШКОМ большую, потому что они же мужики, и обнимаются они как мужики.
– Это не то, что ты думаешь, и вообще-то ты должен был встретить меня в… – пытается
сказать Джетт, но еще чей-то голос у дверей привлекает наше внимание.
– Хави, я думала, ты сказал, что мы поедем гулять.
Девушка, на которой такое короткое платье, что его даже нельзя назвать платьем, опирается
на притолоку, не обращая внимания на то, что мы с Джеттом на нее пялимся.
– Да, детка, так и есть. Мне просто надо было захватить презики.
Вот теперь рот открывается у меня.
– Не могу же я позволить своим ребяткам отправиться в самоволку и кого-нибудь
обрюхатить, ты же понимаешь, о чем я? – подмигивает он мне и уходит в свою комнату.
Нет. Я не понимаю, о чем он. Оборачиваюсь к Джетту, но он молча пожимает одним плечом.
– Это Хавьер.
Как будто его надо представлять. Я снова перевожу взгляд на девушку у двери. Фу!
Считается, что платье должно быть достаточной длины, чтобы хотя бы прикрывать вагину, но,
очевидно, спутница Хавьера не последовала этому правилу и теперь старательно пытается
одернуть подол, в то время как платье УСИЛЕННО сопротивляется. В итоге девушка сдается, и
я быстро отвожу взгляд. Не хочу выяснять, есть ли там у нее лицо или нет.
– И как же тебя зовут, дорогуша?
В конце концов Хавьер обращает все свое внимание на меня, и девушка у дверей
раздраженно вздыхает, показывая, что ей не нравится, когда ее игнорируют.
– Ш-Шеннон. Я Шеннон.
«Пожалуйста, не ляпни какую-нибудь глупость, пожалуйста, не ляпни какую-нибудь
глупость».
– Оч-ч-чень приятно с тобой познакомиться, Шеннон. – Его слова полны двусмысленности.
– Мы не занимались сексом, – выпаливаю я. – В смысле, не то чтобы ты подумал, что мы им
занимались, но мы не занимались. Я бы не стала делать это здесь… – Хавьер прерывает меня,
положив руку на плечо.
– Ого! Притормози-ка, успокойся.
Он похлопывает меня по плечу и подмигивает. Мне безумно хочется проглотить язык, чтобы
не вымолвить больше ни единого слова. Я даже СМОТРЕТЬ боюсь на Джетта. Или на девушку
у двери.
Хавьер наклоняется и шепчет мне на ухо:
– Не кантовать, дорогуша.
22
На секунду он застывает, словно принюхивается ко мне. Его-то запах я точно слышу. Такое
ощущение, будто он искупался в этом кретинском дезодоранте, которым душится половина
Когда Хантер Заккарелли появляется перед ее дверью, заявляя что он их новый сосед по комнате и именно ей придется жить с ним, потому что другая спальня уже занята ее подругами, Тейлор Колдвелл не испытывает огромной радости по этому поводу. Они заключили пари. Возненавидеть его, влюбиться в него или заняться с ним сексом. Если она сделает или докажет любое из вышеперечисленного, он тут же уйдет навсегда. Я должна была выбросить Хантера из своей жизни. Я хотела его. Я хотела, чтобы он поцеловал меня, прикоснулся к моему лицу и запустил свои пальцы мне в волосы.
Спустя два года после того, как ее лучшая подруга попала в автокатастрофу, получив в ней черепно-мозговую травму, Лотти Андерс готова начать новую жизнь на первом курсе колледжа. Готова двигаться дальше. Готова попробовать забыть ночь, разделившую ее жизнь на две части. Ее план терпит сокрушительный провал, когда не один, а сразу двое братьев, ответственных за аварию, в конечном итоге снова возвращаются в ее жизнь. Зак — жестокий, эгоистичный, постоянно напоминающий Лотти о том, что случилось с ее подругой. Зан совсем другой.
Прошлое всегда найдет тебя. Джос Арчер была девушкой с идеальной жизнью – до той ночи, когда все вокруг нее разрушилось. И теперь, девять месяцев спустя, она еще не начинала собирать осколки. Даже перевода в другой колледж и проживания под бдительным оком старшей сестры Рене недостаточно, чтобы заставить ее снова чувствовать себя нормально. А потом она встречает Дасти Шарпа. Джос никак не может понять, почему недавно исправившийся «плохой мальчик» из колледжа намерен вытащить ее из скорлупы. И если она не будет осторожной, его проницательные зеленые глаза и самодовольная улыбка заставят ее почувствовать то, чего, по ее мнению, она никогда не заслуживала. Но даже когда Дасти убеждает ее открыть правду о своем прошлом, он продолжает скрывать собственные тайны.
Семье журналиста Питера Хэллоуэя грозит разорение. Чтобы спасти положение, его жена Гарриет принимает весьма неординарное решение.
О, первые морщинки!Кошмар всех женщин, мечтающих как можно дольше быть юными красавицами!Ну разве не ужасно — однажды посмотреть в зеркало и понять, что ты выглядишь не на двадцать лет?!Жизнь рушится!И вот жена преуспевающего бизнесмена Бренда начинает подозревать, что супруг ей изменяет. Светская львица Нора с ужасом замечает, что на вечеринках и тусовках лучшие кавалеры заглядываются на девиц помоложе. А Камилла просто недовольна собой — и хочет стать похожей на прекрасную модель из глянцевого журнала.Так что же — вперед, к чудесам пластической хирургии?Волшебники-хирурги кого угодно превратят в неотразимую обольстительницу!Может быть, именно вожделенная «вечная молодость» подарит Бренде, Норе и Камилле настоящее счастье?..
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.