«Все объекты разбомбили мы дотла!» Летчик-бомбардировщик вспоминает - [27]
Для доклада о результатах выполнения боевой задачи экипаж вызвали на командный пункт. Ночью в непроглядной тьме на малознакомом аэродроме дойти до командного пункта оказалось сложнее, чем лететь по приборам. Я то и дело сбивался с тропинки, попадал в лужи и наталкивался на кусты. Выслушав наш доклад о результатах удара и обнаруженных танках, командир полка приказал нашему экипажу по готовности нанести по ним удар.
Пока самолет заправляли бензином и подвешивали бомбы, мы присели в сторонке на тару от бомб. С неба доносился пульсирующий гул моторов фашистских бомбардировщиков. По этому характерному гулу все научились отличать их от своих самолетов и днем и ночью.
— Наверное, летят на Серпухов, — высказал предположение Монзин.
— Мост через Оку летят бомбить, — ответил Желонкин.
Через несколько минут на востоке вспыхнуло белое зарево от немецких осветительных бомб и донеслись короткие серии глухих взрывов. Это бомбили мост у Серпухова.
— Самолет готов, — доложил техник Крысин.
В полной темноте на ощупь занимаем места в кабинах бомбардировщика. И вот мы снова в воздухе. На цель зашли с юго-запада. Яркость пожаров уменьшилась, и танки стали почти не видны. Наносим удар по скоплению танков на восточной окраине Медыни с высоты шестьсот метров. Бомбы по месту расположения танков упали точно[44], но ни взрывов, ни пожаров после удара не возникло. С огорчения снизились на высоту сто метров и из пулеметов проштурмовали фашистские автомашины на шоссе от Адуево до Ильинское, но опять не зажгли ни одной машины.
После пожаров, освещавших окрестности у Варшавского шоссе, ночь при возвращении показалась особенно темной. С трудом находим аэродром, и я завожу самолет на посадку. Наконец, самолет касается летного поля, гаснут прожекторы. На стоянке умолкают моторы.
Когда после посадки докладывали результаты удара, начальник штаба Стороженко проинформировал нас о том, что с поддержки войск 49-й армии на малоярославецкое направление наш полк переключает командование ВВС Западного фронта.
В трудные дни отступления и борьбы с превосходящими силами фашистских войск под Москвой коммунисты и комсомольцы эскадрильи и полка играли авангардную роль. Коммунисты Лесняк, Гладков, Лучинкин, Тараканов, Чередник своим поведением цементировали экипажи, звенья и эскадрильи и обеспечивали решительность и настойчивость действий при уничтожении заданных целей, преодолении противодействия истребителей и огня зенитной артиллерии противника. При выполнении самых сложных боевых задач они были впереди.
Беспримерной смелостью и отвагой Лесняк, Гладков, Устинов, Сергаков, Кауров, Чугунов, Монзин показывали пример и увлекали всех летчиков, штурманов, стрелков-радистов и техников на самоотверженное выполнение воинского долга в смертельной борьбе с немецко-фашистскими войсками.
Утром нас разбудили взрывы бомб. Пять бомбардировщиков Ю-88 бомбили с пикирования командный пункт полка, землянки летного состава и стоянку самолетов. В результате вражеского налета был убит механик Ковалев, несколько человек были ранены и контужены, а осколками бомб повреждены два самолета[45]. Однако с учетом повреждений от зениток в ночных боевых вылетах в полку оказалось семь неисправных самолетов из девяти.
Всю ночь на 14 октября полк, оказывая поддержку войскам 43-й армии, бомбил противника на дорогах Юхнов — Медынь и колонну автомашин, следующую от Медыни на Малоярославец. Хотя фашистские войска обошли Малоярославец с юга, защитники города упорно оборонялись. Город горел. Горели села вокруг Малоярославца.
Наш экипаж нанес первый удар по скоплению танков у шоссе восточнее Кувшиновки, а второй удар — по скоплению танков и автомашин на дороге Ильинское — Шумятино[46]. При возвращении с боевого задания наш самолет чуть было не столкнулся с бомбардировщиком, пилотируемым Гладковым, который летел на цель. Наши самолеты пролетели на встречных курсах в трех-пяти метрах один от другого, так что мгновение мне был слышен рев моторов самолета Гладкова, а мою машину сильно тряхнуло. Обсудив с Гладковым этот случай, мы решили, что, хотя нас летает по маршрутам к цели и обратно сравнительно мало, для того, чтобы исключить столкновения, следует маршруты полетов обязательно разводить по высоте. Об этом мы знали и раньше, но на войне перестали выполнять.
На следующий день полк не летал. Облачность легла на верхушки деревьев. Разведгруппа полка от местных жителей узнала о том, что наши части ведут бои с противником юго-восточнее Малоярославца.
Так как наш аэродром оставался неприкрытым с фронта своими войсками, 15 октября полку приказали перелететь в Каширу, а затем в Гридино. С запада хорошо слышалась канонада наземного боя. Но низкая облачность не позволяла нам взлететь в течение всего дня.
Вечером командир полка приказал под каждым самолетом выставить дежурного моториста со спичками и бензином, для того чтобы поджечь самолеты в случае прорыва немцев на аэродром.
Весь день через аэродром брели в сторону Серпухова на восток разрозненные группы и одиночные солдаты, потерявшие в боях свои части. Заросшие, измученные, в грязных шинелях, с кое-как перевязанными ранами и потухшими глазами, они ничего не просили, только спрашивали, как пройти на Серпухов.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».
Захватывающие мемуары аса Великой Отечественной. Откровенный рассказ о боевой работе советских истребителей в небе Балтики, о схватках с финской и немецкой авиацией, потерях и победах: «Сделав „накидку“, как учили, я зашел ведущему немцу в хвост. Ему это не понравилось, и они парой, разогнав скорость, пикированием пошли вниз. Я повторил их прием. Видя, что я его догоню, немец перевел самолет на вертикаль, но мы с Корниловым следовали сзади на дистанции 150 метров. Я открыл огонь. Немец резко заработал рулями, уклоняясь от трассы, и в верхней точке, работая на больших перегрузках, перевернул самолет в горизонтальный полет.
От обороны Ленинграда до операции «Багратион», от кровавой мясорубки на Синявинских высотах до триумфальной Висло-Одерской операции, ставшей настоящим блицкригом Красной Армии, — автор этой книги, командир 311-й стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта, с боями прошел от Прибалтики до Эльбы, одним из первых вступил на территорию Германии и был удостоен звания Героя Советского Союза. Однако его мемуары, созданные на основе фронтового дневника, при жизни автора так и не увидели свет — комдив Владимиров писал настолько жестко и откровенно, не замалчивая ни ошибок командования, ни случаев непростительной слепоты и некомпетентности, что его воспоминаниям пришлось ждать публикации более трети века.
Герой Советского Союза, заслуженный военный летчик СССР В. В. Решетников в годы Великой Отечественной войны совершил 307 боевых вылетов, бомбил Кенигсберг, сам дважды был сбит — зенитным огнем и истребителями противника (причем во второй раз, выпрыгнув из горящего самолета с парашютом, приземлился на минное поле и чудом остался жив), но всегда возвращался в строй. Эта книга — захватывающий рассказ о судьбе поколения Победителей, о становлении и развитии советской Авиации Дальнего Действия.
«Морда фашиста была отчетливо видна через окуляр моей снайперки. Выстрел, как щелчок бича, повалил его на снег. Снайперская винтовка, ставшая теперь безопасной для наших бойцов, выскользнула из его рук и упала к ногам своего уже мертвого хозяина…»«Негромок голос снайперской пули, но жалит она смертельно. Выстрела своего я не услышал — мое собственное сердце в это время стучало, кажется, куда громче! — но увидел, как мгновенно осел фашист. Двое других продолжали свой путь, не заметив случившегося. Давно отработанным движением я перезарядил винтовку и выстрелил снова.