Все о моей мафии - [51]

Как и обещали, через 10 минут мы нырнули в неприметную дверь в фасаде вокзала и тут же спустились по лестнице глубоко под землю. Взору моему открылось фантастическое зрелище. Мы шли по длинному коридору, налево и направо расходились комнатки, до верху заваленные цветами. Запах стоял фантастический. Я ахала, а косой азербайджанец вел меня к своему хозяину. В пустой комнате за столом сидел толстый человек, которому я повторила легенду про «миллионную плавку». Хозяин тут же предложил мне еще более низкую цену за розу. Сотка — то есть цветок высотой метр — самая дорогая, обходилась нам в 32 рубля за штуку. Но в городе она стоит больше ста рублей — вот вам и прибыль 300 процентов. Хозяин оказался очень радушным, показал свои владения, ему и в голову не пришло, что его снимает скрытая камера. Он рассказал, что здесь отовариваются почти все держатели мелких торговых точек и уличных цветочных развалов в столице и Подмосковье. И если город потребляет цветов на 200 миллионов долларов в год, то львиная доля денег проходит через руки этих торговцев. На мажорной ноте мы раскланялись и удалились. Такие удачные дни у журналистов бывают редко. Да и «скрытка» не подвела, только жаль, что она была черно-белая и не смогла передать весь колорит. Но расследование только начиналось. И главный вопрос — кому принадлежит рынок «Китеж» у Киевского вокзала — оставался открытым. Тогда я еще не знала, что нарвусь в прямом смысле слова на убийственную историю и подвергну свою жизнь опасности.

Я приехала в ГУ МВД по ЦФО к полковнику Игорю Вяткину. Нас связывают теплые товарищеские отношения. По крайней мере мы никогда друг друга не подводили, и полковник — молодой, обаятельный мужик — с радостью мне помогал. Вот и в этот раз он раскрыл большой том следственных материалов об убийстве атамана Тверского казачьего войска Виктора Рыжкова. Одиннадцатого апреля 2003 года Рыжков был застрелен из пистолета Макарова в Оружейном переулке. Не спасла даже многочисленная охрана. Это потом, когда я попросила у новостийщиков сюжет о происшествии, разглядела на пленке несколько «мерседесов», на которых передвигался атаман, и оружие, из которого он был убит. Вот уж странно — охрана, машины — все это ближе олигарху, крупному бизнесмену, ну никак не казачьему атаману. Чем же занимался этот человек при жизни, какое отношение он имел к «Китежу» и, в конце концов, за что его убили?

Как оказалось, он и еще два брата-азербайджанца являлись учредителями рынка. Но не только цветочки интересовали атамана. Личностью он был известной. Особенно в правоохранительных органах. В прошлом крупный криминальный авторитет таганской организованной преступной группировки, Рыжков проходил под кличками Витя Харьковский, Хохол или Деньга. В моем ежедневнике исписаны три страницы мелким почерком — это даты его задержаний и привлечений в качестве подозреваемого по 18 уголовным делам. Его часто задерживали с оружием, но отпускали. В молодости он отсидел за соучастие в убийстве. А по выходе в лихие 1990-е в поселке Редькино Тверской губернии Рыжков сколотил себе бригаду, которую так и называли «редькинские». Игорь Вяткин в прошлом много лет работал в одном из подразделений Тверского РУБОПа и про подвиги Вити знал все. Рассказал мне полковник и про его поместье под Конаково на берегу Волги. Интерес к погибшей персоне у меня разгорался. Я попросила Вяткина позвонить своим коллегам в Тверь, чтобы те встретили нас и сопроводили в этой поездке.

Уже на следующий день наша редакционная машина гнала по Ленинградскому шоссе. Рубоповец перехватил нас, и мы свернули в сторону Игуменки. Через несколько минут мы въехали в поселок — вотчину атамана. Нам на хвост тут же села красная «Ауди». Оперативник попросил оставить машину в поселке, мы взяли камеру и пошли пешком. На опушке леса перед нами вырос гигантский забор серого кирпича. За ним башенки хозяйского дома и других построек. Мы подошли ближе. Тут же выбежали охранники поместья, мы представились, но они посоветовали нам убираться. Мы сделали вид, что уходим, а сами обошли поместье по кругу, в надежде найти какой-нибудь лаз. И действительно, вторые ворота оказались приоткрытыми, и в щелку мы увидели целый табун превосходных лошадей. Как оказалось, атаман был заводчиком племенных скакунов. Мы сделали несколько кадров — из-за угла снова показалась красная «Ауди». За нами явно следили, но не решились подойти. Такое в моей жизни было впервые, а потому стало немного страшновато. Оператор Саша Сурков предложил завязать со съемками и двинуться в сторону дома. Я поддержала эту идею, к тому же снимать было больше нечего. Красная машина проводила нас до трассы и рванула в сторону Твери.

Программа «Цветочная мафия» собрала немыслимую аудиторию. Это был, есть и остается мой личный рекорд рейтинга — я собрала 46% аудитории. Но я и не подозревала, что меня ждет продолжение цветочной истории. Буквально на следующий день после эфира мне позвонила родная сестра атамана Рыжкова. Неумная женщина лила на меня грязь, вся ее семья прокляла меня до седьмого колена. Я долго не могла уловить суть ее обвинений, но в конечном счете поняла: вина моя заключалась в том, что я показала в программе расстрелянного атамана, лежащего на асфальте. И эти кадры увидел малолетний сын Рыжкова. Мои доводы о том, что это были кадры из архива новостей и уже триста раз побывали на экране до меня, более того, программа шла в 22.30, когда малолетки давно спят, — не возымели успеха. Сестрица не унималась, она посчитала, что мы опозорили честное имя ее покойного братца и должны за это ответить по всей строгости бандитского мира. И тогда я решила пригласить ее в «Останкино», чтобы успокоить и познакомить с некоторыми неизвестными страницами жизни и «творчества» ее безвременно усопшего родственника.