Все не так, как кажется - [31]

– Вас не привечает? – с подковыркой уточнил следователь.

– Нормально общаемся, только одно дело – погостить и совсем иное – годами в чужой квартире находиться. Самого замечательного человека рано или поздно раздражать начинает. Я предпочитаю не доставать родственников без причины и не сидеть у них на шее.

– Ну что ж, – продолжил следователь спокойно, вряд ли ожидал, что рухну с рыданиями на колени и примусь каяться в преступлении. Достоевский давно не в моде. Показал жестом мужику, чтоб вернул тело на место. – Пойдемте.

– Как это произошло? – спросил я за дверью.

– Мне бы тоже хотелось знать, – пробурчал он недовольно. – Только что приехавшая в страну девушка идет не в кафе, ресторан, музей, варьете, а на заброшенную стройку через три улицы. Там ее вполне профессионально бьют ножом, но предварительно она тоже наносит удар. Причем не как положено нормальной барышне – ногтями, а вполне основательно. Костяшки пальцев разбиты, – пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд.

– Не знаю, успели ли вы навести справки, – сказал я, теперь уже верно истолковав внимательный взгляд при знакомстве. Он искал на моей физиономии следы. Ссадину или что-то в этом роде, – только я много лет занимаюсь ОБО. И она тоже тренировалась, кое-что могла. До чемпионки далеко, но приложить была способна знатно даже здорового мужика.

– Это ведь еще хуже.

– Да, получается, подпустила к себе хорошо знакомого человека.

– Каковых в Москве, кроме вас и вашего дяди, нет.

– Или не вызывающего подозрения, – не стал я пытаться доказывать возможное присутствие некоего мне неизвестного типа. Предположения к делу не подошьешь. – Полицейского в форме, например. Или кого-то, мне неизвестного. Любовника, попутчика с поезда. Да мало ли…

Следак промолчал, всем видом намекая на высокий профессионализм, не нуждающийся в моих подсказках.

– Следов сексуального насилия не нашли?

– Нет, – ответил он не сразу. – Платье целое, под подол не лазили.

– Вы думаете, грабеж? – спросил я прямо. – Стала защищаться, бандит разъярился и пырнул ножом.

– Как одна из версий, имеет право на существование. Сумочка вывернута, кроме женской мелочи, ничего не оставили. Кстати, там на салфетке были записаны ваш телефон и имя.

– Это нормально. Записной книжки не имела и вечно писала на спичках, сигаретных пачках, салфетках. Потом найти важные номера или адреса не могла.

– Часы содрали…

– Patek Philippe, – сообщил машинально.

Опять этот подозрительный взгляд.

– Старый подарок, – сказал честно. Упоминать, насколько неновый, не обязан. До моего рождения уже были. – Так что номера не знаю, и чек не сохранился. Но видел их с детства. Дорогая вещь, и имеет смысл посмотреть у скупщиков.

– Кольцо с пальца сняли.

Почему-то кольца она редко носила, разве что обручальные. Скорее всего, не простое – оберег или сигналка. И это превращает и так подозрительную историю в очень плохую. Не просто опасность, а опасность, исходящая от кого-то из наших.

– Не помню вчера, – признался я.

– А серьги?

– Да обычные. Такая небольшая золотая овечка.

– От Cartier, – торжествующим тоном провозгласил следователь. – И ее не взяли. Странно для ограбления?

– Да. Хотя я, например, не понял, что известная фирма и стоит прилично, но золото…

– Вот именно!

В его голове мелькнуло смутное ощущение – ограбление изображается… Кто-то вполне профессионально убил, вывернул сумочку, украл наручные часы и при этом даже не подумал взять дорогие серьги. А это похоже на близких знакомых. Отводят подозрение.

– Тогда убийца мог искать нечто большее, что не удалось спрятать на теле под облегающим тонким платьем.

– Вы в курсе, в чем она была одета?

– Ой, не ищите второго смысла. Уж как она наряжалась летом, я представляю хорошо. Вряд ли с утра успела поменять вкусы. Но что у нее могло быть с собой, абсолютно не представляю. Ни слова не сказала о проблемах или преследователях, когда встретились.

– Ладно, – сказал Виктор Павлович на выходе, – можете пока, – определенно с нажимом, – быть свободны. Из города не выезжайте.

– У меня практика в больнице, – заверил я. – В ближайшие месяцы никуда не денусь, иначе не засчитают. До свиданья, – и протянул руку.

Он пожал, и даже без задержки. Не надо применять фокусы одаренного, и так можно сказать: особых подозрений пока не вызываю. А вот будучи наделенным способностями, заодно могу сказать: дело натурально глухой висяк, при этом резонансное. И он морочит голову. Есть по меньшей мере четыре схожих случая, но с изнасилованием. Убивали очень схоже, и в остальном почерк преступника подозрительно одинаков: стройка, кража вещей в качестве сувенира. В газеты пока не попало, но смахивает на серию. Прокуратура забрала материалы к себе. Похоже, есть подозрение. Мама начала сопротивляться, почуяв неладное раньше обычного. Поэтому и обошлось без стандартного сексуального насилия с побоями.

Глава 8 Наследство

– Куда это мы приехали? – спросила Катя в легком недоумении.

Охранники на въезде тоже покосились с подозрением. Ну да, судя по моему виду и машине, делать мне в высотке нечего. Тем не менее пропуск и стоянка в подземном гараже с соответствующими циферками у меня имеются.