Все мы злодеи - [9]

– Тогда зачем вы делаете для меня это проклятье? – спросила Изобель у Рида, отгоняя неприятные воспоминания. – Вы же знаете, что я планирую использовать его на турнире.

– Я никогда не говорил, что сам не буду проявлять неуважение.

Этот ответ встревожил Изобель, но прежде чем она начала снова давить на него, он добавил:

– Ты – не первый чемпион, который пришел ко мне. Я уже встречался с Карбри Дэрроу и Элионор Пэйн. Семейство Карбри знает о прошлых турнирах больше, чем кто-либо другой. Элионор отложила поступление в университет, чтобы стать чемпионкой. А тот, кто станет чемпионом Торбернов, победит множество соперников еще до начала турнира. И все же, в газетах чаще всего пишут о тебе. С чего это?

С того, что с тех пор, как пресса прицепилась к Изобель, ее семья начала продавать истории о ней. Фотографии, на которых она применяет сложные заклинания. Табели успеваемости – даже с начальной школы. Даже цитаты ее отца, который рассуждал о том, каково это – воспитывать одаренного ребенка.

– Потому что я способная, – ответила Изобель.

– Все известные на данный момент чемпионы могут сказать то же самое.

– Я лучшая ученица класса. Я создаю и применяю заклинания лучше, чем кто-либо из них.

Рид ничего не ответил.

Изобель изо всех сил пыталась придумать другую тему для разговора, найти еще какую-нибудь причину, чтобы задержаться в комнате. На противоположном конце стола лежал пожелтевший от времени гримуар. Из любопытства Изобель открыла его – и наткнулась на рецепт смертельного проклятья под названием Объятья жнеца. Она никогда прежде о нем не слышала. Девушка провела пальцами по выцветшим инструкциям и прищурилась, пытаясь разобрать написанное.

В тексте утверждалось, что проклятие убивало свою жертву постепенно… и окончательно. Эти чары относились к самому высшему классу заклинаний и проклятий – десятому. У Изобель уже было бесчисленное количество смертельных проклятий среднего класса, которые ее семья купила, пытаясь подготовить ее к участию в турнире, но от них можно было с легкостью защититься с помощью щитовых чар. Мощные проклятия было трудно достать, даже за большие деньги.

– Медальон с магическим камнем. Как старомодно, – прокомментировал Рид. – Где ты его взяла?

– Мама подарила.

Его передавали по другой линии ее семьи, большая часть членов которой жила в больших городах на юге. Иногда Изобель забывала, что за пределами Ильверната существует волшебный мир с собственными сказками.

– Как-то слишком элегантно для Макасланов, не находишь? – Заклинатель повернулся к Изобель и посмотрел ей в глаза. Рука Изобель замерла над страницей с Объятьями жнеца, но в комнате царил такой беспорядок, что Рид, кажется, не заметил, что она рылась в его вещах.

– Скажи-ка, принцесса, – усмехнулся он. Услышав прозвище, Изобель напряглась. В отличие от детей из других семейств, принимающих участие в турнире, – более уважаемых, чем ее собственное, – она росла вовсе не в сказочной атмосфере. – Ты действительно думаешь, что если победишь, твоя семья будет распоряжаться высшей магией лучше Лоу?

«В следующий раз, когда Блэры или Торберны назовут нас пиявками, – прохрипел ее отец, – они пожалеют. Настала наша очередь ощутить вкус истинной силы».

– Кто угодно будет лучше Лоу, – уклончиво ответила Изобель.

Рид глухо засмеялся.

– Но разве ты пришла сюда не для того, чтобы попросить меня выбрать тебя?

– Так и есть. Но вы этого не сделаете.

– Что ж, вы, Макасланы, по крайней мере, не перегоняете из пустого в порожнее. Этого у вас не отнять.

Изобель уже была готова к отказу, но это все равно было больно. Рид принял решение задолго до того, как она переступила порог его магазина.

– Если вы выберете не меня, то кого? – спросила она.

Рид уже снова согнулся над магической доской. Ее вопрос ему явно очень не понравился.

– Семь прогнивших семейств в ничтожном городе сражаются за право обладания самой могущественной магией, которая осталась в мире. Почему кто-то из вас ее заслуживает?

Изобель не знала, что на это ответить, – так же, как не знала, что говорить бесчисленным журналистам, которые задавали ей тот же самый вопрос. Она тоже считала свою семью прогнившей.

«Разве мы для этого тебя растили? Для того, чтобы ты отказалась от своей крови и плоти тогда, когда нам нужна?»

– Спасибо, что позволили посмотреть, – хрипло сказала Изобель. Звук ее голоса заглушил звук, с которым она вырвала из гримуара страницу с рецептом Объятий жнеца и убрала ее в сумочку.

3. Гэвин Грив

Моя семья – доказательство того, что кульминация нужна даже самым печальным историям.

«Традиция трагедии»

Сегодня Каллиста Грив выходит замуж – но для церемонии невеста выбрала совсем не белый свадебный наряд. Она одета в черное и идет к алтарю с гордо поднятой головой: пепельные юбки ее шелкового платья доказывают, что с этого дня она больше не член семейства Грив.

Гэвин наблюдал за ней со своего места в первом ряду банкетного зала Ильверната. Сам он был одет в допотопный костюм, который в сочетании с гладко зачесанными светлыми волосами смотрелся глупо и пошло.

Другие члены семейств, принимающих участие в турнире, отказались бы от своей фамилии только ради самого выгодного свадебного союза. Каллиста же всю жизнь мечтала о дне, когда она отречется от своего имени.