Все мы только гости - [14]

– Наш город? – удивилась Лина.

– Наш, конечно.

– А разве у вас тоже мафиозные войны были? – удивилась Лина.

– Ну, войны – не войны, а половить рыбку в мутной воде многим хотелось.

– Надо же! Расскажите, Николай Иваныч, мне очень интересно.

– Вот и Полину это интересовало. Группировки были две: Леньки Ковша, то бишь Леонида Ковшова, и Сереги Овсянникова. Ковшовские – обычная шпана, ларечников обирали, ни на что больше не годились. А у Сережки ребята посерьезней были, бывшие армейские, те фермеров прикрывали. И понемножечку городскую недвижимость к рукам прибирали. Сережа-то сейчас хозяин завода, знаешь?

– Слышала.

– Вот так. Хозяин завода и местная власть. Тогда какие-то трения между бандами происходили, но без крови, по-тихому. А потом труп Ковша в реке обнаружили, и Овсянников стал хозяином.

– Он убил? – ахнула Лина. – Ни за что не поверю. Этого не может быть. Сережа щенков бездомных на станцию кормить ходил каждый день, не мог он человека убить из-за того, что какие-то сферы влияния не поделили.

– Ну, что не мог, тут я с тобой не соглашусь, – усмехнулся старый милиционер. – Человек может много такого, что трудно предположить. Но он Ковша не убивал. Это точно. И никто из его компании тоже. Мы их алиби тщательно проверяли, все чисто. Они тогда караулили фермерские хозяйства.

– А кто же убил?

– Не знаю, Лина. Сам с тех пор голову ломаю. Ковша отравили, а утопили уже труп.

– Чем отравили?

– Снотворным. Не совместимым со спиртным.

– Так, может, он… сам?

– Вряд ли, – покачал головой Николай Иванович. – Ему снотворное без надобности при такой-то дозе алкоголя. Нет, Лина, убили Ковша. Только неизвестно, кто так для Сереги Овсянникова постарался.

– А когда это произошло?

– Труп нашли четвертого августа, а смерть наступила дня за два до этого. Летом, перед тем, как твоя бабушка умерла.

Бандита Ковша убили как раз тогда, когда Лина приезжала сюда в последний раз.

Она еще долго сидела со стариком и только уходя поинтересовалась:

– Николай Иваныч, вам бабушка про мой фотоаппарат ничего не говорила? Я его найти не могу.

– Ничего. А что, дорогой аппарат?

– Нет. Это я так. Ерунда.

Почему-то ей не давало покоя отсутствие фотоаппарата.

Лежать было скучно. Тамара сходила за плеером, сунула наушники в уши, опять улеглась в гамак и стала слушать музыку.

Неладное она почувствовала с месяц назад. Иван сделался задумчив, неразговорчив, ей улыбался загадочно и смотрел мимо. Она, конечно, решила, что он завел себе бабу. А что еще думать-то?

Сейчас ей смешно вспоминать свой тогдашний ужас. Ей казалось, она умрет без Ивана, и следить за ним она стала только потому, что очень хотелось убедиться – никакой бабы у него нет.

Тем роковым вечером Иван зашел в отдел, как обычно, делая вид, что по делу, подошел к ее столу и тихо прошептал в ухо:

– Я отъеду ненадолго. Дома встретимся.

Они уже давно жили «гражданским» браком. Тамара хотела брака настоящего, но Иван не спешил, а она не настаивала. Знала, что без нее, без ее опеки он и дня не протянет. Привык, что она с ним нянчится, как с младенцем.

Пока Иван садился в их «Опель», который они оставляли на служебной стояке, Тамара поймала бомбилу и спокойно доехала за ним до ресторана, где они изредка бывали. Выждала минут десять, тихонечко вошла в почти пустой зал и села весьма удачно, ее скрывала нелепая пальма в кадке, а спину Ивана она видела хорошо. Он долго сидел один и очень нервничал, менял позу, барабанил пальцами по столу. Тамара уже решила, что удачно начавшаяся слежка ни к чему не приведет, когда, в очередной раз подняв глаза, увидела рядом с Болотниковым мужчину.

Мужчину этого, Всеволода Валерьевича, она узнала через несколько минут, он изменился за те годы, что Тамара его не видела. В девяностые он руководил охраной рынка, на котором торговала мать. Школьницей Тамара бывала там почти каждый день. Мать добросовестно платила положенную сумму, охранников хорошо знала, и Тамара их знала, она уже тогда была наблюдательна и умела делать выводы. На рынке все было чинно, спокойно, охранники с Тамарой шутили, угощали конфетами, некоторые даже помогали ей с уроками. Училась она всегда с трудом.

Всеволод Валерьевич – правая рука настоящего хозяина рынка, о котором никто никогда не говорил, словно его и не существовало. В последние несколько лет Тамара на рынке почти не бывала, но знала, конечно, что хозяин уже давно почти олигарх, что мнение его для действующей власти является если не определяющим, то весьма значимым. А Всеволод Валерьевич по-прежнему является его правой рукой.

Можно было уходить, Иван ей не изменял, он просто ввязался в какие-то игры, о которых не сегодня-завтра сам же расскажет. Она с удовольствием съела салат, который до этого только поковыряла, подумала и заказала десерт: мороженое с кусочками фруктов.

Жизнь опять стала ясной, понятной, а Тамара влюбленной и счастливой. Если бы она ушла тогда сразу же, она и сейчас была бы влюбленной и счастливой.

Тамара доела десерт, наблюдая, как Всеволод Валерьевич без конца говорит с кем-то по мобильному, расплатилась и тихо вышла из пустого зала.

Еще одного человека, которого тоже почти забыла, она увидела, спустившись со ступеней ресторана. Но она не почувствовала ужаса.