Всё колёса - [8]

Ночевать я решил уже на польской территории. Дешевле, и к тому же мне подвернулся мотель с охраняемой стоянкой, так что можно было не слишком волноваться насчет машины. Утречком, по холодку, я снова тронулся в путь.

Мои сопровождающие следовали за мной, но я и не предпринимал больше попыток оторваться, так что "бээмвуха" довела меня до самого Бреста, где мы, наконец, расстались. Из чего я сделал неприятный вывод, что на той стороне белорусской границы меня встречают.

Таможню я прошел довольно легко. Если не считать того, что при заполнении декларации в ответ на вопрос, имеются ли при мне или в моем багаже наркотики и приспособления для их употребления, мое энергичное "нет" прорвало в этом месте бланк. Однако, в целом я, видимо, не произвел на таможенников впечатление человека настолько нервозного, чтобы быть подвергнутым более пристальному досмотру, и был пропущен на другую сторону шлагбаума. Давненько я не возвращался в родные пенаты с таким чувством страха и тревожного ожидания...

Это случилось за Смоленском, немного не доезжая Вязьмы. Уже смеркалось, наступило то смурное время суток, которое французы называют "между собакой и волком". Я ехал по пустынному минскому шоссе, когда сзади на меня буквально навалился ярко-красный "джип-черокки". Нахально подрезав мне нос, он начал тормозить прямо перед моим капотом, виляя и не давая себя обогнать. Мне ясно предлагалось понять, что уйти не удастся, в крайнем случае пойдут на таран, свалят в кювет, но, вцепившись, уже не упустят. И я, покорившись судьбе, остановился. Однако, машину не покинул и зажигания не выключил. Из "джипа" вылезли двое, и я сразу понял: это не собаки. Это волки.

"Если так выглядит привет от Циммера, то мне каюк", - лихорадочно думал я, глядя как мощные ширококостные парни в спортивных костюмах с бетонными мордами идут на меня вразвалочку, обходя "ауди" один слева, другой справа. А если это всего лишь банальный, не сказать рутинный, местный рэкет? Увидели мальчики машину с транзитными иностранными номерами, надо ее пощупать, вдруг чего обломится... Ишь как безмятежны - похоже, я представляюсь им легкой добычей. Надо выбирать. И когда оба одновременно взялись за ручки передних дверец моей машины, я уже выбрал: ударил с места по газам и выскочил с обочины на шоссе волоча их обоих за собой по асфальту. Они продержались метров пятнадцать скорее всего, в результате изумления от такого непривычного с собой обращения не сразу сообразив отцепиться. А я получил фору и был решительно настроен использовать ее по максимуму. Чтобы максимально раствориться в сумерках, выключил габаритные огни и понесся вперед, рыща глазами по сторонам в поисках любой мало-мальски пригодной дороги - лишь бы уходила в сторону. Я ее нашел. И весь оставшийся до Москвы путь блукал уже по нашим, отечественным проселкам, где пыль, грязь, непролазные лужи и прочие естественные преграды в сочетании с моей бешеной скоростью создавали вполне удачную имитацию участия в "Кемел-Трофи".

В конечном итоге уже к утру я въехал в город по Волоколамскому шоссе, но вместо того, чтобы отправиться домой, сразу двинул в редакцию. Там у секретарши главного редактора меня ждал конверт, который я попросил для меня приготовить, позвонив еще из Бреста. В нем лежали командировочное удостоверение, деньги и билет до Питера, куда я давным-давно собирался в командировку, да все не мог выкроить несколько деньков. А теперь вот нашлось время и, главное, горячее желание. До отлета мне предстояло сделать кое-какие важные дела, и мне это удалось. После чего, поставив "ауди" в переулке недалеко от своей конторы, я отбыл в Северную Пальмиру.

Три дня спустя я вернулся ночным поездом, взял на вокзале такси и, назвав домашний адрес, попросил по пути проехать мимо редакции. Машины не было. Обнаружив этот факт, я отправился к себе и еще через запертую дверь услышал, как в моей квартире истерически разрывается телефон. Я снял трубку и обнаружил в ней голос Николай Нидвораича, испуганный и какой-то съеженный.

- С тобой что-то случилось? - выдохнул он, забыв поздороваться. - Ты ж должен был вернуться сто лет назад!

- Что со мной могло случиться? - в свою очередь удивился я. - Приехал из Германии, сразу, улетел в командировку в Питер.

- А-а, - было невооруженным ухом слышно, какое необычайное облегчение он испытывает. - А как с машиной? Машину купил?

- С машиной хреново, - вздохнул я в ответ. - Купить-то купил, а вот пока меня не было, угнали машину.

- Как? Угнали? - от неожиданности Мотыльков, похоже, утратил связность речи и перешел на отдельные слова, все с вопросительной интонацией: - Кто? Украл?

- Ну ты даешь! - рассмеялся я. - Кто украл! Воры украли! Кто ж еще!

- И что теперь делать? - растерянным, почти плачущим голосом спросил Колька.

Полагаю, в этот момент он меньше всего думал обо мне, и я даже догадывался, о чем именно были его невеселые мысли. Там, в леске посреди бескрайних просторов земли Северный Рейн-Вестфалия, оторвавшись от темно-синего хвоста, я нашел укромное местечко и развел небольшой туристский костерок, на котором успешно сжег приблизительно около двадцати тысяч таблеток экстази - по нашим московским ценам, примерно на миллион долларов.