Все ключи одной печати - [3]

3

Флоренция, 28 Ноября 1999 г. Квартира Хьюго Каупмана.

- Господин Каупман, просто великолепно! - зааплодировал Ричард. - Вы порадуете нас еще чем-нибудь из своих сочинений? Каупман расплылся в широкой улыбке, раскраснелся и два раза кивнул головой в знак благодарности. - Обязательно, только сперва промочу горло. - А стихи ваши заметно улучшились, - заметил Рудольф. - Вы мне льстите, - сказал Хьюго, наливая в стакан соку. - Вполне возможно, - сардонически ответил Рудольф. В прихожей послышалась трель звонка. Каупман, не допив сок, обратился к гостям: - Секундочку. Я никого не жду, но открыть обязан. Вдруг дети сделали сюрприз. Майкл и Шер должны были проездом перечеркнуть Италию, гляди, заскочили... - Мы подождем, - кивнул архивариус. - Правда, мистер Ваннерманн? - Правда, - кивнул Рудольф, не прекращая поглаживать переплет книги, с которой отчаянно не желал расставаться даже на время отдыха. Стоило Каупману открыть дверь, как из прихожей донеслись радостные возгласы. - Мистер Каупман! Как я рад вас видеть! Вы мой яростный поклонник, а я ваш лучший издатель! Позвольте вручить мне ваш авторский экземпляр... Человек, статный и подтянутый, с гладко выбритым лицом и коротенькой прической "под бобрик", небрежно затолкал старика Каупмана в комнату, где сидели гости. На лицах всех троих вспыхнуло необычайное удивление. - Я рад, что вы меня помните, - продолжал человек, всучивая в руки опешившего Каупмана толстый бумажный сверток. - Я всегда говорил, что много талантливых авторов, достаточно преданных делу литагентов, но вот талантливых и преданных делу редакторов - очень и очень мало. Как вам повезло, что вы решили иметь дело со мной. - Но... - попытался вмешаться Каупман. - Что вы, автографы я не раздаю из принципа, а ваш у меня уже давно есть. В эту великую книгу, к сожалению, вошла только часть вашего текста, потому что только она являлась в должной мере заклинающей и существенной. Всю воду я выжал. Да не бойтесь, вы не один! Чтобы добиться желаемого результата, нужно сделать хорошую квинтэссенцию. Там закладочка в вашем разделе... - А как же копирайт, права? - Все в порядке. Я перекупил права у "Немецкого Ястреба". Не я литагенты. Они об этом позаботились, - махнул рукой незваный гость, и уже собрался уходить. - Стойте, а что хоть за книжка? - Вторая, - донеслось уже из прихожей. - Вторая, - пробубнил про себя Каупман непонимающе. - Может, чашечку чаю? - Мне нужно оббежать остальных ваших соавторов... Премного благодарен!.. послышалось уже из подъезда. Дверь захлопнуло ветром. Ошеломленный Хьюго сел на стул и принялся разворачивать бумажный сверток. - Кто это был? - спросил Рудольф. - В присутствии хороших манер его не упрекнешь. Каупман не ответил, срывая с книги клочья бумаги. - Разве вы не догадались? - удивился архивариус со странной усмешкой. Нас же посетил сам редактор. - Редактор чего? - Вот этого, - Хьюго Каупман поднял книжку. Книга была достаточно толстой, напечатанная на хорошей белой бумаге и обернутая желтоватой кожей. Вместо заглавия красовался немного криво посаженный экслибрис нубнов. - Все ключи одной печати, - прочел Ваннерманн заглавие и покачал головой. - Я, честное слово, ничего не понимаю. - А я для себя только при виде переплета очень важный вопрос уяснил, сообщил архивариус, подсаживаясь поближе к томику. - Вы спрашивали, не человеческая ли кожа на вашей книге. Я ответил, что нет. А здесь - самая, что ни на есть человеческая. Рудольф поморщился. - А этот экслибрис - татуировка? Сделанная при жизни? - Боюсь предположить, но это так. Книга обшита кожей монаха, одного из нубнов. - Бедняги, - выдохнул Ваннерманн. - Пожар был последним делом, которое выпало пережить им... - Они выполнили все, что от них требовали. Собрали нужный материал для книги. И их раньше времени отправили в отставку. Каупман нащупал закладку в толстой стопке страниц и открыл свой раздел. - Вот те на! - ухмыльнулся Рудольф при виде заглавия. - Да, старый поэтишко, наверное, мы недооценивали ваш поэтический дар... - "Книга пророка Каупмана", - возвестил Ваннерманн, рассмеялся раскатисто и похлопал товарища по плечу. - Черного пророка, - невесело добавил Хьюго. Следующие пять минут все трое молча листали страницы "Ключей". - Ага, вот книга Фредерика. Части из "Дыхания дьявола". Мне бы хотелось сравнить ее со своим экземпляром и вычислить коэффициент редакторского сокращения, - сказал Рудольф, поднимаясь и расправляя брюки на коленях. Он оглядел стол. - Где "Дыхание дьявола"? Кто-нибудь его видел? - Я не брал, - поднял руки архивариус. Рудольф засуетился. - Да куда же оно запропастилось? Я только его в руках держал... - До прихода самого дьявола, - заметил Ричард. - Знаете, есть такой редакторский закон, - подал голос Хьюго. - "Рукописи не возвращаются и не рецензируются". Слышали когда-нибудь? - Черт, - выругался Ваннерманн. В комнате повисла гнетущая атмосфера. Наконец архивариус внес предложение: - Может, все-таки вернемся к тому, что делали до прихода Черного Мессии? Послушаем стихи нашего друга, мистера Каупмана? Хьюго поднялся со стула. - Вас устроят стихи из "Ключей"? - спросил он. - Нет, - сощурился архивариус. - Это старье. Тем более, услышат их еще многие, в отличие от остальных ваших, которые редактура посчитала слишком мокрыми. Что-нибудь из последнего вашего сборника, если можно. - Да, - поддакнул Рудольф Ваннерманн. - Что-нибудь из интимной или пейзажной лирики. - Хорошо, - зажмурил глаза мистер Каупман, напрягая память. До самого позднего вечера они слушали стихи. Потом почитали Псалтырь и Евангелие. Потом потушили свет и легли спать... Все это время в камине тихо тлел авторский экземпляр "Ключей". Наутро ничего, кроме пепла, не напоминало о тревожном издании.