Всё и разум. Научное мышление для решения любых задач - [112]

Глава двадцать седьмая Думай космически, действуй глобально

В 1968 году, как раз когда мне исполнилось 13 лет, астронавт Билл Андерс во время того самого полета «Аполлона-8», о котором я писал в пятой главе, сделал знаменитый снимок земного полумесяца в черном небе над лунной поверхностью на переднем плане. Это легендарное изображение называется «Восход Земли на Луне». Тогда мы, люди, в первый раз увидели родную планету со стороны, из другого мира. Мы, обитатели земной поверхности, привыкли думать, что Земля — это огромная планета с миллиардами жителей, населяющих тысячи городов и миллионы деревень, но астронавты, которые смотрели на нее издалека, с лунной поверхности, видят наше место во Вселенной совсем иначе: маленькая голубая планетка, висящая словно бы сама по себе в полной пустоте, хрупкая, конечная, неповторимая. Планет, подобных ей, мы до сих пор нигде не находили, и это единственное место (пока что), где, как мы точно знаем, возможна жизнь.

Никто не ожидал, что фото «Восход Земли» произведет такое сильное впечатление. Билл Андерс посмотрел в иллюминатор кабины «Аполлона», увидел красивое зрелище, схватил фотоаппарат и снял, по своему мнению, прекрасный вид Земли. Едва ли он собирался одним снимком перевернуть мировоззрение миллиардов. Однако именно это у него и получилось.

С огромного цис-лунного расстояния очевидно, что Земля — это один замкнутый мир. Одно это вселяет оптимизм в ботанов вроде меня. Космос и оптимистическое мировоззрение привлекали меня еще до того, как я подавал заявление в команду астронавтов НАСА, решив последовать примеру Андерса (безуспешно, четыре раза): возможно, дело в том, что я вырос на оригинальном «Звездном пути», выходившем в эфир (когда телевидение еще было «эфирным») полвека назад. Каждую неделю звездолет «Энтерпрайз» (NCC-1701) мчался через Вселенную и либо посещал какую-то другую цивилизацию, либо сражался с ней. То есть все приключения происходили даже не в других странах, а в других мирах. И когда у нас появилось фото «Восход Земли», мы тоже стали думать о своей планете со всеми ее экосистемами и океанами как об одном мире, совсем как в телесериале, только взаправду. И это все меняет.

Ботанское мировоззрение «все и сразу» очень напоминает «Звездный путь». В их основе лежит один и тот же принцип: все мы в одной лодке. Телесериал и его персонажи вошли в фонд мировой культуры подобно Диснею и Микки-Маусу. Фанатов «Звездного пути» можно найти в любом уголке планеты. Но главное — в любом уголке планеты можно найти людей, на становление которых повлиял этот сериал и его мировоззрение (то есть космовоззрение). Идея сериала принадлежит Юджину Родденберри, чьи сюжеты основаны на оптимистическом представлении о будущем, когда общество будет заботиться о каждом своем члене. В Объединенной федерации планет нет бедняков. Жители вселенной «Звездного пути» наверняка когда-то добились всего и сразу. В их описываемом будущем любое живое существо окружено уютом и комфортом благодаря достижениям науки и техники. Там не встретишь звездолет, где кончилось продовольствие, не увидишь планету Федерации, где простые люди замерзают насмерть, потому что у них нет электричества. Все рутинные задачи с обеспечением пищи, одежды и крова давно решены. Мы предполагаем, что продвинутые технологии будущего смогут сделать то, чего не можем мы сегодня. Еще мы предполагаем, что весь этот уют и комфорт — плоды исключительно… науки. Ведь на всех кораблях есть «научные офицеры». И нет ни «офицеров-экстрасенсов», ни «специалистов по нетрадиционной медицине», ни «офицеров по усердной молитве». У них есть репликаторы, способные создать практически все необходимое, и медицинские трикордеры, мгновенно исцеляющие любую болезнь. В этом научно-фантастическом произведении все и правда основано исключительно на науке.

Подобно вымышленным планетам, на которые летали звездолеты из «Звездного пути», Земля, если смотреть на нее с Луны, лишена политических границ и примет. Нет на ней и природных барьеров, которые ограничивали бы область изменений климата. И она такая крошечная на фоне космических просторов. Земная атмосфера до того тонка, что если бы вам удалось проехать на автомобиле по вертикали с той же скоростью, что и по шоссе, вы вышли бы в открытый космос меньше чем за час. Всякие мысли из разряда «мы-или-они» кажутся сущей нелепицей, когда понимаешь, что каждый живой человек на всем белом свете гравитационно притянут к одному и тому же мокрому камню диаметром 12 742 километра, который несется куда-то в пустом пространстве. Тут никто в одиночку ничего не сможет. Мы все в одной лодке.

В отличие от сюжетов «Звездного пути» здесь, на нашем настоящем звездолете-планете, мы не научились бороться со многими болезнями. Люди у нас голодают. Не могут молиться тем богам, каким хотят. На нашей планете по-прежнему бушуют войны, и никто не свободен от страха. Мы пока не научились применять свои научные способности честно и в полной мере. Мы еще очень и очень далеки от плоской Земли всеобщего равенства, о которой я говорил в конце предыдущей главы. За последние двадцать лет уровень бедности на планете упал более чем вдвое, однако почти 11 процентов населения (примерно 770 миллионов человек), согласно последним исследованиям Всемирного банка, по-прежнему живет в крайней нищете. А уровень нищеты в Черной Африке, похоже, вообще не изменился за это время. Между прочим, крайняя нищета — это вовсе не фигура речи. Так называется жизнь на эквивалент одного доллара девяноста центов в день. Даже если учесть огромный разброс покупательной способности в разных странах, это все равно очень и очень убогое существование.