Все цвета радуги - [45]

Внезапно окружившие дерево гурии-валькирии радостно встрепенулись: двое мужчин под руководством самой жрицы несли приставную лестницу. Рангар совсем затосковал, и Зоров понял, что пора вмешаться. Поставив лимб мощности пси-парализатора на отметку “0,3” – глубокий сон, – он аккуратно повел невидимым лучом слева направо, стараясь никого не пропустить.

– Слезай, быстро, – бросил он Рангару, выходя из кустов под взгляд его изумленно и радостно округлившихся глаз. И, уже не сдерживаясь, захохотал, присев на корточки.

– …Ну не могу я драться с женщинами, не подымается у меня на них рука, – оправдывался Рангар, когда они, отыскав его амуницию, покидали территорию чересчур уж гостеприимной общины.

– У тебя, наверное, что-то другое не подымается, – сказал Зоров, похохатывая, – ишь как на дерево влез!

– Ничего себе – не подымается! – возмутился Рангар. – Знал бы ты, что они со мной вытворяли… ты хоть Ладушке не проболтайся – глаза выцарапает…

– А не думаешь ли ты, братец, что Лада попала в аналогичную ситуацию?..

– Ничего я не думаю, – резко оборвал Рангар, хотя по лицу и глазам было очень заметно, что думает он об этом, ох как думает!

– Как знаешь, – сказал Зоров примирительно, но Рангар надулся и очень долго молчал, почти всю дорогу до общины “Алые паруса любви”, и только однажды обронил: “Если какой-то козел ее хоть пальцем тронул – яйца оторву!”

Общину они отыскали сравнительно быстро и повторили сценарий вызволения Рангара, только в более крупных масштабах – пришлось усыпить более двухсот человек и слегка подсадить аккумуляторы обоих пистолетов. Работать пришлось предельно расходящимися пучками, чтобы максимизировать зоны поражений, и поэтому Лада, когда ее нашли, тоже спала. Рангар, хмурясь, внимательно осмотрел ее тело (Зоров деликатно отвернулся; в его душе сочувствие к Рангару почему-то соседствовало с трудносдерживаемым хохотом).

– Поищи ее шмотки, – мрачно попросил Рангар. Зоров кивнул и вышел, методично обыскивая комнату за комнатой, пока не наткнулся на вещи Лады. Рангар набросил на жену плащ, взял ее на руки, и они покинули Дворец.

Уходя, Зоров обернулся. Лужайка перед резиденцией общины была заполнена спящими людьми, застывшими в самых разнообразных позах. Некоторые пары волна парализующего излучения накрыла в момент совокупления; их тела, оттрепетав, выглядели странно и как-то… трагикомично, нашел определение Зоров. Хорошо, что оружие работало, иначе туговато бы им пришлось… Зоров вспомнил, как возле пропасти не включился антиграв, и тронул рычажок на поясе… и тут же взмыл на десяток метров.

– Ты чего это? – дернулся Рангар, едва не уронив Ладу.

– Ничего, антиграв проверил, – сказал Зоров, плавно опускаясь на траву. – Помнишь, перед пропастью он не работал?

– А… Тогда мы с тобой два олуха – сколько лиг пехом оттарабанили! Что, раньше не мог проверить?

– Антиграв рассчитан на тридцать минут полета стокилограммовой массы с максимальной скоростью сто двадцать километров в час, если ты не помнишь этого. Думаю, этот способ передвижения надо держать на самый крайний случай. Тем более что его аккумулятор можно зарядить только от стационарной бэзэшки, которой, как сам понимаешь, здесь нет. Так сказать, отсутствие наличия или наличие отсутствия.

– Ладно, не язви, – проворчал Рангар, мягко опуская Ладу на траву. Они забрели в совсем глухие заросли и могли не опасаться, что их ненароком увидят. – Буди ее.

Зоров перевел пси-излучатель в режим “R” и нажал на кнопку. Лада шевельнулась, глубоко вздохнула и открыла глаза… в них застыли страх и отвращение… этот взгляд много сказал Зорову и, возможно, Рангару… хотя вряд ли, мужья самые большие слепцы в вопросах верности их жен… но тут синь во взоре Лады прояснилась, и глаза ее вспыхнули неистовой радостью и счастьем.

За такой взгляд можно многое простить, подумал Зоров. Да что там многое – все. Почему-то ему стало грустно. Так на него никто не смотрел… разве что Джоанна… но где она теперь и как давно это было! Невероятно, непостижимо давно…

Он отвернулся от супругов, облитых светом счастья льющимся из глаз Лады и вдруг ощутил, как по щекам скатились две непрошеные слезинки… Это еще что, строго сказал он сам себе, но имя любимой давней болью-занозой шевельнулось под сердцем, и в памяти зазвучало: “Это имя дальше, чем звезды, и печальнее, чем дождь усталый…”

Глава 4

К полудню, когда атаки Истинных особенно активизировались и появилась возможность прорыва, Зоров и Рангар вышли на городскую стену и из лазеров подожгли обширный участок воспламенявшейся как порох сухой желтой травы. Истинные в страхе отступили, и лишь изредка с их стороны постреливали лучники да метали камни штурмовые катапульты – не прицельно, наугад.

К Зорову подошел Праведный в золотистых доспехах с тремя полосками на груди – офицер – и низко поклонился.

– От имени Повелителя, Единого и Всеправедного, благодарю вас, воины великие и непобедимые, с оружием подобно молниям, за помощь. Однако позволю себе вопрос: отчего вы не обрушили свои огненные стрелы на врагов, премерзко именующих себя Истинными? Почему не испепелили их, а лишь напугали? Ведь испуг проходит, а ярость остается… злобная, нечестивая ярость… и мы, Праведные, должны будем отдавать свои жизни, чтобы защитить детей, матерей и жен?