Все было не так - [11]

– После двух-то попыток.

Мы проигнорировали истинную причину, по которой Денни не просил помощи Майлса. Парню никогда не нравилось говорить о стрельбе. В смысле, остальные из нас тоже не горели желанием поболтать об этом за чашечкой чая, но с ним всегда все было по-другому. Он полностью закрывался из-за любого упоминания о том дне. А мы и не настаивали.

– Дианн тоже сказала, что прочитает, но мне хотелось бы услышать точку зрения… одного из нас, понимаешь?

Дианн – старшая сестра Денни. Когда это случилось, она училась в выпускном классе, как и Эшли. В тот момент она была в закрытом кабинете на другом конце школьного здания, поэтому я понимала, что имел в виду Денни. Дианн замечательная. Она даст ему полезные рекомендации. Но ее там не было. Она не была одной из нас.

– Хорошо, – ответила я, стараясь следить за тем, чтобы в голосе не сквозила неохота. – Отправь мне его по имейлу. Прочитаю сегодня.

– Спасибо, Ли. Ты лучшая. – Он воткнул второй наушник и снова начал печатать. – Надо было, наверное, начать с этого, а не говорить, что ты выглядишь хреново.

– Наверное.

Минуту спустя на электронную почту пришло письмо. Я сразу открыла документ, ведь заняться больше нечем, да и, не в обиду Денни, хотелось покончить с этим. Но… такого я не ожидала.

Письмо Денни изменило все. Стало катализатором. Именно оно сподвигло меня сделать это. А вы уже решите, хорошо это или плохо.

Уважаемая мисс Малгроув и члены Комитета по стипендии им. Н. Хортон!

В качестве необходимых для получения стипендии материалов вы просили отправить письмо, объясняющее, почему именно я должен получить ее от вашей организации. Я много об этом думал, о том, что выделит мое письмо среди остальных. Я могу рассказать вам одну историю. Все ждут, что я напишу о ней в своих заявлениях и сочинениях. И я писал и удалял эту версию несколько раз.

Полагаю, комитет уже получил мое заявление. Если да, тогда вы в курсе – я темнокожий, с ограниченными возможностями и из округа Вирджил, Индиана. А поиск в Интернете выдаст несколько позорных роликов из местных новостей, где четырнадцатилетний Денни говорит о стрельбе и во время физиотерапии заново учится пользоваться тростью.

Так что история, которую вы ожидаете найти в этом письме, очень значима. Бедный парень из небольшого городка, слепой с рождения, выживает в школьной стрельбе и теперь пытается подняться – или что-то вроде того. Но это не моя история.

В смысле, наверное, моя – в ней все верно, – но при этом – нет.

Все факты на месте, но вот оформление неправильное.

Поэтому вместо ожидаемой версии этого письма вы получите менее значимую, но более честную. А потом я скажу вам, почему заслуживаю эту стипендию.

Я выделялся в нашей школе еще до стрельбы. Был одним из двух темнокожих детей в почти полностью белой школе (вторым ребенком была моя старшая сестра) и, ко всему прочему, единственным слепым. И люди не знали, как с этим быть. Одноклассники не относились ко мне плохо. Многих из них я знал с первого класса, и, да, кто-то был расистским придурком (простите, наверное, не стоит употреблять слово «придурок» в этом письме), а кто-то предпочитал красть мои вещи и куда-то их прятать, так как я ничего не видел. Но они хотя бы честно в этом сознавались. И мои сверстники совсем не боялись задавать такие вопросы, как: «Это расизм?» и «Но как ты это делаешь, раз не видишь?» Да, это могло утомлять, но с учителями ситуация обстояла еще хуже.

Учителя выдвигали странные предположения или говорили всякие глупости. Например, учитель английского, который после моей презентации по «Повелителю мух» сказал, что я «четко выражаю свои мысли». Или руководитель школьного оркестра, который умолял меня к ним присоединиться, потому что был уверен – у меня невероятный музыкальный талант. Потому что, видимо, каждый слепой парень с темной кожей может быть перевоплощенным Стиви Уандером [6] или Реем Чарльзом [7]. (Кстати, у меня нет музыкальных талантов.) О, и не будем забывать об учителе обществознания, который спросил, «видел ли я новости», а потом, тут же выпалив извинения, сменил «видел» на «слышал». И ко всему этому добавляются их додумки, понадобится мне помощь в классе или нет. Потому что, похоже, спросить меня напрямую – вопиющая мысль.

Но был один учитель, из-за которого мне не хотелось ударить себя тростью по лбу. И это – Эсси Тейлор.

Мисс Тейлор стала учителем информатики, когда я перешел в девятый класс, и была потрясающей – молодой, веселой, умной, и, да, я в нее влюбился. Но не волнуйтесь. Это письмо не примет странный извращенный оборот. Мисс Тейлор была моим куратором, не более того. И не только я ее обожал. Кабинет мисс Тейлор довольно быстро стал вторым домом для нас, фанатов своего дела. В нем мы проводили каждый обед, каждый свободный урок и каждый момент. Это был наш рай.

И он явно перестал быть таким.

Одна из причин, почему я влюбился в мисс Тейлор – если не считать того, что она потрясающая, – это ее познания в области технологий. Вспомогательные технологии для слепых в наши дни поражают и меняют чью-то жизнь. Да, скринридеры – это круто, я каждый день пользуюсь одной и той же программой, но это далеко не все. Вы знали о наличии таких платформ, которые могут назвать цвет одежды, когда подносишь ее к экрану? Есть также приложения, в которых делаешь фотографию – например, ярлыка или какого-то другого предмета – и через несколько секунд получаешь ее озвученное описание. И они очень точны. Однажды я сфотографировал свою собаку-поводыря и услышал – «взрослый золотистый лабрадор на синем одеяле». Есть видеоигры для слепых, в которых озвучивается весь процесс. Есть множество всего.