Всадник рассвета - [27]

На этот раз я уже не смог повторить свой прошлый прием и поразить своего противника в морду. Хряк без труда разгадал мое намерение и успел уклониться. Меч просвистел в пустоте. Зато мгновенно последовавший ответный удар своей цели достиг. Меня он, к счастью, не достал, но огромная дубина обрушилась на круп коня, перешибла его почти пополам. Бедное животное рухнуло наземь, не успев издать ни звука. Я едва успел соскочить с него. Мотая волосатой головой и разбрасывая во все стороны пену, хряк наступал на меня. Его розоватый нос-пятак противно морщился, а маленькие пронзительные глазки сверкали яростью. Мы снова обменялись ударами. На сей раз я оказался все же ловчее и, уйдя из-под удара, сумел ранить своего противника в лапу. Однако он перебросил дубину из раненой лапы в здоровую и с еще большим ожесточением начал размахивать ею передо мной. Надо было что-то предпринимать, и я совсем уже было решился на контратаку, чтобы, сойдясь вплотную, попытаться поднырнуть под дубину и достать мечом ничем не защищенное подбрюшие, как напиравший на меня хряк внезапно покачнулся, выронил из рук свое жуткое оружие и рухнул замертво. В затылке его торчал боевой топор. За спиной поверженного монстра стоял Вакула.

— Жив, Посланник! — крикнул он мне.

— Вроде того! — прохрипел я в ответ.

На следующего противника мы с ним бросились уже вместе. Рядом отчаянно дрался еще с одним рычащим врагом Вышата. Умело и как бы нехотя уклоняясь от сильных, но неточных ударов, он терпеливо выжидал момента для атаки. Когда же хряк на какой-то миг открылся, тут же был пронзен мечом. Еще одного хряка мы сообща с Вакулой тоже завалили довольно быстро.

Получив некоторую передышку, я смог наконец оглядеться. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: дело сделано. Поле боя однозначно осталось за нами. Воины дружно добивали последних трех-четырех израненных образин, которые, став спина к спине, ожесточенно оборонялись, явно предпочтя смерть бегству. Вся дорога была завалена трупами, среди которых я с содроганием успел заметить и несколько тел наших воинов. Тем временем добили копьями одного из окруженных чудищ, затем другого. Последний из хряков вскинул дубину и обрушил ее на собственную голову, решив таким образом вопрос о своей жизни и смерти. Что ж, среди нечисти их, наверно, будут чтить как героев!

У нас павших было трое. Двое уже не подавали никаких признаков жизни, а один был еще жив. Это был воин речной стражи Олеск. Сойдя с коня, Вышата присел рядом с ним, приподнял разбитую голову боевого товарища и вложил в цепенеющие руки меч. Олеск из последних сил прижал меч к растерзанной груди.

— Я умираю? — разлепил он спекшиеся губы.

— Да, но ты сражался как истинный герой! — ответил ему воевода.

— Значит, на небе меня встретит Перун?

— Бог грома и молнии всегда встречает храбрых из храбрых!

— Тогда я счастлив! — прошептал Олеск, и глаза его закатились.

Тело, дернувшись в последний раз, вытянулось и застыло. Вышата закрыл умершему глаза. Встав с колен, он обратился ко всем и ни к кому в отдельности:

— Надо похоронить павших, и как можно скорее!

Пока часть воинов торопливо собирала хворост для погребального костра, я пошел поглядеть на поверженных врагов. Вблизи при внимательном рассмотрении они показались еще более мерзкими, чем в отдалении и в горячке боя. Вонь от хряков стояла такая, что находиться рядом с ними было просто невозможно. Вокруг их тел были огромные лужи какой-то густой желеобразной жидкости, тоже изрядно смердящей. Из тел целыми легионами ползли какие-то совершенно безобразные черви, сплетавшиеся тут же в извивающиеся клубки. Внезапно я услышал, как над моей головой треснула ветка. Я вскинул голову и краем глаза успел разглядеть тень ворона, скрывшегося в непролазной чаще. Впрочем, возможно, что это мне только показалось.

Вскоре над дорогой запылал наш очередной погребальный костер, и черный, уходящий в небо дым известил Перуна, что нас отныне осталось еще меньше.

— Это были храбрые воины, хотя и сражались они с самым поганым врагом! — задумчиво сказал мне воевода, когда мы снова двинулись дальше.

Я оглянулся на поле нашей недавней брани. Погребальный костер догорал. Сколько еще костров будет на моем пути? Когда и где взовьется к небу дым и от моего? Мы уже раскусили русалочьи хитрости и в честном бою истребили хряков. Когда и кто снова обрушится на нас? Думаю, что такие вопросы возникали не у меня одного.

* * *

Меж тем быстро темнело. Я готов и сейчас поклясться, что до вечера в тот момент было еще очень далеко. Но, видимо, чем дальше мы уходили от земли людей, тем больше набирали силу иные, совершенно неведомые нам законы природы К тому же я был уверен, чо недавнее нападение не последнее и скоро надо ждать новых. Битва за дорогу еще только начиналась.

Через некоторое время ко мне подъехал Вышата.

— Как быть с ночлегом? — спросил он, и в голосе его я уловил тревогу.

— Думаю, что с дороги уходить смысла нет. Спать лучше в несколько очередей и не снимая доспехов! — предложил я без долгих раздумий.

Ничего не ответив, Вышата отъехал в сторону. Я так и не понял, понравилось ему мое решение или нет, но все, что я сказал, он исполнил в точности. Солнце уже бросало на черный лес свой последний багрово-красный отблеск, когда мы остановили коней.