Всадник рассвета - [15]

— Кто такой Властитель нечисти Коуш? — спросил я Любомудра.

— Этого точно не знает никто! — помолчав, ответил тот. — Говорят, что Коуш очень стар и выглядит как настоящий скелет, но это только одно из его обличий. Говорят, что когда-то он был казначеем у бога Белеса, но сбежал от него к нечисти и вскоре возглавил ее. Говорят, что его самое любимое занятие — пересыпание драгоценных камней и золота, говорят, что он иногда ворует для себя девиц и может жить вечно.

— Ни дать ни взять наш сказочный Кощей Бессмертный! — вырвалось у меня.

Любомудр как-то странно поглядел на меня:

— Да в стародавние времена Коуша иногда называли и так! Его полное имя Кощей Трепетович.

Теперь уж пришла очередь удивляться и мне.

— Коуш — бог?

— Точно не знаю, но он долгое время был рядом с богами, а потому многое знает и многое может. Возможно, что он происходит из знатного древнего рода, проклятого богами.

— Почему боги сами не разберутся с Коушем?

— То мне неведомо, ибо то дела божественные! — ответил мне Любомудр, и в голосе его была тревога. — Мы же не будем обсуждать наших богов!

— Я же слышал, что смерть Коуша находится в иголке, которая упрятана в яйце, яйцо в утке, а утка в зайце, который сидит в сундуке, висящем в ветвях дуба на каком-то острове! — поразил я верховного волхва своими знаниями.

— Про то мне ничего не известно! — пожал он плечами, но по глазам я понял, что Любомудр просто потрясен моей осведомленностью.

Неподалеку от землянки нас уже ждала группа рослых, облаченных в доспехи воинов. Впереди остальных стоял кряжистый седой крепыш. Лицо его, несколько обезображенное сабельным ударом, было, однако, весьма приятным, хотя и излишне хмурым. Свой островерхий шлем он держал на согнутой руке.

— Это воевода Вышата! Он будет главенствовать над всеми воинами и станет тебе надежной опорой! Вышата лучший из наших воевод. Он вырос в боях и никогда не знал поражений!

Я протянул руку воеводе, и он крепко пожал ее.

— Будем знакомы, Вышата! — сказал я ему.

— Будем знакомы, Посланник! — ответил он мне.

В голосе воеводы я не уловил ни тени того подобострастия, которое неизменно присутствовало в речах окружавших меня волхвов, и это мне сразу, честно говоря, понравилось. Любомудр представил мне следующего из воинов:

— Это Вакула — наш великий витязь и силач! Впрочем, вы уже хорошо знакомы!

Вакулой оказался мой напарник по учебным боям с мечами. Здоровенный детина с добродушным, почти детским лицом. Меня Вакула приветствовал, на правах старого приятеля, обезоруживающей улыбкой. Если бы не присутствие воеводы и верховного жреца, то я почти не сомневаюсь, что силач бы с удовольствием заключил меня в свои объятия. Любомудр тем временем подвел меня к другому воину.

— Рогдай — мастер лазуточных дел и тайных походов во вражьи станы!

Рогдай был высоким голубоглазым белокурым красавцем с точеным лицом и широченными плечами. По этому местному Алену Делону наверняка сохли десятки и десятки девиц. На тонких губах Рогдая играла чуть заметная усмешка. Глаза, внимательно изучавшие меня, были пронзительны и умны. От всего облика Рогдая веяло некой холодностью и даже настороженностью. В противоположность Вакуле Рогдай был не так-то прост. Если первый выглядел этаким силачом-увальнем, то второй смотрелся как настоящий аристократ. Я встретился с ним глазами, и Рогдай едва заметно усмехнулся мне в ответ. Эти двое были, как я понял, помощниками воеводы. Вакула по боевым делам, а Рогдай по тайным. А Любомудр уже представлял мне остальных воинов:

— Местко… Мезислав… Боруслав… Храбр… Ратибор… Межич… Зорич… Зверич… Спира…

— Это лучшие из лучших! — сказал мне верховный жрец, когда знакомство и обмен рукопожатиями были завершены. — Все они не раз и не два вступали в смертельные схватки с врагами и на деле доказали не только свою доблесть, но и преданность нашему делу и нашим богам! Все они воины Небесного Холма и по праву заслужили это великое звание. Все они давно ждут тебя, Посланник, и готовы, не задумываясь, отдать за тебя свои жизни!

— Спасибо на добром слове! — поклонился я своему воинству. — Однако мне хотелось бы, чтобы мы все вернулись обратно целыми и невредимыми!

— Да и мы вроде не против того! — развел руками добродушный Вакула, но тут же осекся под недовольным взглядом воеводы Вышаты.

— Я сверился с небесными часами, и они определили наилучшее время вашего выступления в поход! — повернувшись ко мне, сказал Любомудр.

— Когда же нам надо выступать? — спросил я его.

— Завтра поутру! — ответил мне верховный жрец.

— Завтра так завтра! — кивнул я ему довольно равнодушно, ибо никаких эмоций по этому поводу не испытывал.

В те дни мне все происходящее вокруг было настолько чуждо, что идти куда-то в неведомые края было даже предпочтительнее, чем оставаться на Небесном Холме в окружении ритуальных маньяков-волхвов, ожидая двуликого уродца Перуна.

В тот вечер я пошел пройтись в березовую рощу у подножия Холма, чтобы отвлечься от своих безрадостных дум, и неожиданно наткнулся на весьма обычное в здешних местах шествие. Несколько воинов везли на лошади мальчишку-подростка. Тот, связанный по рукам и ногам, был брошен поперек лошади. Я сразу же догадался, что мальчишку везут на Небесный Холм для жертвоприношения. Вообще-то Любомудр настоятельно не рекомендовал мне соваться в дела волхвов, но тут я просто не мог стерпеть. Зрелище несчастного обреченного мальчишки было столь вызывающе страшным, что я не выдержал и, заступив дорогу едущим, поднял руку: