Всадник на спине ветра или О чём умолчал «Алхимик» - [25]

— А что это за клан «Спокойных»? — поинтересовался Саша.

— Его можно причислить к тайным даосским кланам, хотя само учение «Спокойных» возникло задолго до даосизма.

— Значит, Мудрейший, о котором ты упомянул, был даосом и в то же время алхимиком? Раз он обращал камни в золото и серебро, он владел секретом Философского камня?

Ли рассмеялся.

— Не стоит понимать все так буквально. Под золотом и серебром могли подразумеваться совсем другие вещи.

— То есть, на самом деле, он не превращал камни в золото?

Даос укоризненно покачал головой.

— Удивительно, насколько притягательными оказываются для людей кусочки желтого металла. Смотри.

Раскрыв ладонь, Ли поднес ее к глазам юноши.

— У меня в руке что-нибудь есть?

— Нет, — ответил Саша. — Она пуста.

— А сейчас?

Даос сжал руку в кулак и почти сразу же раскрыл ее. Теперь у него на ладони матово поблескивал золотой самородок величиной с гусиное яйцо.

— Видишь, я получил золото из воздуха без всякого Философского Камня.

Глаза юноши расширились от изумления.

— Это действительно золото?

— Высшей пробы, — кивнул Ли, и приложил самородок к щеке Саши, ощутившего тяжесть и прохладу металла.

— Это фокус? Или ты меня загипнотизировал?

— Это часть Искусства Жизни, — ответил Даос. — Но далеко не самая главная. Следуя по Пути, человек учится самым разным вещам. Могу сказать тебе лишь одно — химический сплав под названием Философский камень не имеет к тому, что ты видел, никакого отношения.

Никому из живущих на земле так и не удалось создать вещество, крошечный кусочек которого обращает свинец в золото, ибо изначально и Философский камень, и Эликсир Бессмертия, и химические элементы типа золота, ртути или свинца были не более, чем шифром — символами духовного самосовершенствования и различных энергий человеческого тела, которые очищались и преобразовывались при помощи специальных упражнений, описывавшихся в виде химических реакций.

Духовная алхимия, одной из целей которой было достижение Бессмертия, практиковалась на Востоке задолго до того, как идея создания Философского камня и Эликсира, дарующего вечную молодость, проникла в Европу.

Знания о Бессмертии были так глубоко зашифрованы, что даже последователи некоторых даосских школ впадали в заблуждение, понимая смысл символики буквально. Следуя древним рецептам, представляющим собой закодированные указания по управлению энергиями человеческого тела, они смешивали химические элементы, экспериментируя с ними. Некоторые люди погибали, отравившись приготовленным эликсиром.

В Европе, где материальное ценилось выше духовного, дела обстояли еще хуже. Люди, жаждущие золота и сопутствующей ему власти, тратили жизнь на тщетные попытки получить золото из свинца. Их Коэльо называл алхимиками первого типа.

Исследователи иного плана пытались выявить аналогию между химическими превращениями и эволюцией мира и человеческого духа. Их Коэльо определил, как алхимиков второго типа. На базе зашифрованных фраз они строят особый чувственный образ мира, в котором каждый, настроив себя надлежащим образом, может ощутить себя Богом. Этот мир столь же далек от реальности, как и иные образы, порожденные человеческим воображением, но притягательность его заключается в том, что он дарует человеку некую целостность, ощущение осмысленности собственного существования и уверенности в своих действиях.

Алхимиками третьего типа Коэльо назвал тех, кто и не слышал об алхимии, но кто сумел всей своей жизнью открыть Философский Камень. В пример он привел убогого монашка, жонглирующего апельсинами.

Столь широкая трактовка позволяет почти каждому человеку, по какой-то причине желающему этого, причислить себя к почетной когорте алхимиков третьего типа, постигших Душу Мира или открывших своей жизнью Философский Камень. С Эликсиром Бессмертия этот номер уже не пройдет, поскольку упрямые факты рано или поздно опровергнут любые фантазии по этому поводу.

— Но… — начал было Саша.

Его голос утонул в свисте стремительно налетевшего ветра.

* * *

— Ты трус, — сказал щенок. — Ты соврал ей.

— Я не осмелился открыть ей правду, — покачал головой Саша. — Правда могла разбить ей сердце.

— Сердца разбивает ложь, — возразил Мелхиседек. — Правда лишь причиняет боль.

— Раньше ты утверждал, что не всегда бывает полезно знать правду, — заметил юноша.

— Это лишний раз доказывает, что истина многогранна, — заявил щенок. — Все зависит от ситуации.

— Странно, я уже и сам не понимаю, где ложь, а где правда, — вздохнул Саша. — Почему же тогда в пустыне предчувствие обмануло меня?

— Я уже объяснял тебе, — пес почесал лапой за ухом. — Ты увидел то, что в глубине души хотел увидеть. Уверенностью в том, что дочка суконщика забыла тебя, ты оправдывал предательство своих собственных чувств. Царь Салима ослепил тебя блеском золотого нагрудника и внушил, что мечта твоя — поиск сокровищ. Приманка сработала. Сокровища для тебя оказались важнее любви. В молодости люди часто совершают подобную ошибку.

— Но любовь тоже могла оказаться ошибкой.

— Могла, — согласился Мелхиседек. — Но ведь ты так и не узнал, была она ошибкой или нет.

— А что бы сделал ты на моем месте? Ради дочери лавочника отказался бы от сокровищ?