Время Зверя - [20]

— Сделать это будет непросто, — сказал Иил, сцепив пальцы. — Прямо вмешаться в жизнь на Земле мы не можем, действовать через адептов — слишком трудоемко.

— Значит, необходимо подготовить группу разведки, — предложил Равный, высказавшийся первым. — Если разведчикам не удастся помешать осуществлению проекта, мы разбудим Зверя, и он разорвет спираль в начале этой цивилизации.

— Разведчики уже действуют, — заверил Иил, — однако, чтобы предусмотреть все нюансы, я предложил бы времянам подготовиться и к высадке на планету.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — заметил Равный.

— Я тоже, — согласился старец, — но вы же знаете Зверя. Когда мы приняли решение уничтожить предыдущую цивилизацию, он вместо простого разрыва Времени едва не разнес Землю на куски. Не вижу причин, по которым за прошедшие витки он мог измениться и поумнеть.

— Предлагаю принять решение с наступлением нового витка, — с воодушевлением заявил третий Равный. — Как этого и требует закон о Совете…

— Не уверен, что за такой короткий отрезок настоящего мы сумеем обдумать все «за» и «против». До очередного витка осталось менее сотни шагов по спирали Времени, — возразил первый.

— У нас нет иного выхода, — ответил ему четвертый Равный. — Люди могут осуществить задуманное в любой момент.

— Поскольку право первого голоса остается за мной, я объявляю, что мы соберемся здесь ровно через шестьдесят шагов и примем окончательное решение, — заявил Иил, вяло взмахнув при этом крыльями.

Равные медленно отступили в тень и молча разбрелись, шурша длинными одеждами. Пятьсот второй впервые в жизни ощутил странное чувство горечи. Он прекрасно понимал, что Совет нельзя винить, поскольку Равные считали себя спасителями мира Времени и были убеждены в том, что поступают верно. Внутренний голос подсказывал ученику, что наступил тот самый момент, о котором упоминал Главный отступник. Ученик встрепенулся и хлопнул крыльями. Другой выход из ситуации все-таки был, и Пятьсот второй твердо решил им воспользоваться. Он пока так и не понял, что ему за дело до странных бескрылых существ, населяющих планету, но чувство ответственности разрасталось, заполняя не только все мысли, но и душу ученика.

— Тебе следует отдохнуть перед дорогой, — заметив в движениях юноши нервозность, сказал Иил. — Однако Сто пятый уже давно ждет на планете, и я не могу предоставить тебе слишком долгий отпуск.

— Всего лишь пару шагов, учитель, — кланяясь, попросил Пятьсот второй. — Я хочу попрощаться со своими подругами…

— Ступай, — разрешил старец. — Но к исходу второго шага ты должен быть уже рядом со Сто пятым…

Пятьсот второй ещё раз поклонился и быстро исчез за ближайшим углом. Выждав, когда учитель покинет площадь Совета, юноша внимательно осмотрелся и бегом пересек запретное для полетов место. Оказавшись на противоположной стороне площади, он взмыл почти к самому небу и выбрал нужное направление. Маршрут пролегал вовсе не к покоям, а вдоль по спирали к тому месту, где пока ещё не было состоявшихся событий, а кипел бурный океан вероятностей — в будущее.

Опасаясь пропустить колыбель, Пятьсот второй спикировал к поверхности и двинулся по серому металлу пешком.

Очень скоро спираль под его босыми ногами стала обжигающе холодной, а Время истончилось до такой степени, что ученик отчетливо увидел кривизну его стальных боков. В этом отдаленном витке не жил никто. Вернее — почти никто. Кроме Зверя, который спал своим странным беспробудным сном.

Через несколько десятков шагов после того момента, как холод, идущий от поверхности пружины, стал невыносим, ученик расправил крылья и снова взлетел. Он парил осторожно, опасаясь задеть верхний виток, но в то же время быстро продвигаясь к замеченной вдали темной точке. Вскоре точка превратилась в пятно, затем размытые очертания трансформировались в постоянно меняющий форму силуэт, который, в конце концов, обрел стабильность, и перед Пятьсот вторым предстал спящий Зверь.

Ученик понимал, что лишние размышления ни к чему не приведут, а потому решительно протянул руку и тронул Зверя за плечо. Спящее существо недовольно заворчало и перевернулось на другой бок. Пятьсот второй наклонился к его уху и, как мог, произнес Слово пробуждения. Получилось это у него не слишком хорошо, ведь правильно проделывать подобные штучки крылатые не могли, однако юноше повезло. Прием сработал, и спящий начал пробуждаться.

Ученик развернулся и полетел обратно в настоящее.

«Что я делаю?!» — в сотый раз спросил себя Пятьсот второй, в ужасе прикрывая крыльями голову. Ответа он не находил, но почему-то чувствовал, что поступает правильно.

«Вот оно, в чем дело! — торжествующе подумал я, узнав того, кто меня будил, по эмоциональному фону. — Чужой среди своих! Отступник высшего уровня! Ученик Иила — агент подвальной братии изгоев! Теперь понятно, почему я неожиданно проснулся. Наверное, это именно отступники разбудили меня и в первый раз! Отчаянные ребята. И этот „буревестник“ тоже не робкого десятка, если отважился нарушить запрет самого учителя».

Смелость парня мне понравилась, но я не стал открывать ему, что так и не заснул ещё с прошлой побудки. Я дождался, когда он улетит, и только после этого поднялся на ноги. Итак, в запасе у меня оставалось всего несколько шагов. Да, да, именно у меня, ведь принять решение предстояло не только крылатым, но и мне. Решение, надо сказать, непростое, поскольку я очень смутно помнил правила, которые завещал соблюдать Творец, но прекрасно осознавал, что страшно боюсь их нарушить. Это противоречие между волевой и подсознательной деятельностью разума повергло меня в глубокое уныние. Что, если времяне хотели сделать из меня орудие неправедного труда? Отказать им в содействии? А если искалеченная память шалила и на самом деле закон обязывал меня выполнять все приказы крылатых, не заботясь о последствиях для Пространства? Помочь им? Но если все так хорошо и благодетельно, зачем они держали меня без сознания столько витков?