Время учеников, XXI век. Возвращение в Арканар - [24]

Ив теперь отчетливо понимал, что сегодня его убивать не будут.

— Мой вам совет. Бросьте вы эту затею. Ничего у вас не выйдет, а неприятности наживете. Вы же репортер, Маргит, а не писатель. Вот и занимались бы своим непосредственным делом. Пишите о мужьях, ограбивших своих жен, повествуйте о печальных последствиях слежки за неверными женами, но не лезьте в дело, которое неразрешимо вот уже полтора столетия.

«Вот это да! — мысленно восхитился Ив. — То-то я смотрю… Вот откуда эта дикая хронология у старика».

— Кстати, записки мы у вас изымем, — заявил Элмер неслыханным от него прежде, официальным тоном. — Нечего им в частных руках делать. Вы привезли их с собой?

«Так я тебе их и отдал, гад».

— Нет, что вы. Столь ценные рукописи обычно хранят в банке, под пудовыми замками и семью печатями. И вам их, кто бы вы ни были, ни за что не отдадут. Даже с моего согласия. Я их завещал. Своему будущему сыну. Супруга, знаете ли, ожидает. В будущем году-с.

— Ничего, мы подождем. До совершеннолетия вашего будущего сына, — с ледяной усмешкой сказал Элмер. — А теперь, господин Маргит, у меня к вам последняя просьба. Отвернитесь, пожалуйста.

— Вы что, намерены переодеться? Напоминаю — это мой номер.

Ив, однако, послушно отвернулся: не следовало забывать о заряженном пистолете, скрывающемся, видимо, где-то в недрах обширного пиджака.

Послышался треск отпираемой оконной рамы. Щеколды, как водится, присохли к краске. Следом мягко прошелестела ткань, словно Элмер, придерживая штору, взбирался на подоконник, и все стихло. Через мгновение Ив понял, что остался один, и тогда кинулся к окну. Элмера нигде больше не было: ни под окном четвертого этажа с переломанной или, на хороший конец, вывихнутой ногой, ни на стене, не имеющей абсолютно ничего, за что можно было бы зацепиться.

— Вот дьявол, улетел он, что ли?! — пробормотал Ив, шаря взглядом в вечернем, слегка подкрашенном тусклым закатом небе.

Снизу, из ресторана, долетала музыка. Ив подошел к телефону и набрал номер, через два гудка нажал на рычажки и набрал снова.

— У вас уже есть что мне сообщить? — сразу же спросил Кайман.

— Да, — сказал Ив. — На меня вышел некто Элмер. По-моему, он из контрразведки.

— Почему вы так думаете?

— Он слишком много знает.

— И о вашей миссии тоже?

— Нет, но он едва меня не убил, когда я упомянул о Крепости.

— То есть вы проговорились? — заключил Кайман.

— Он взял меня на мушку, — буркнул Ив. — В прямом и переносном смысле…

— Я всегда считал, что на вас нельзя положиться, — сказал Кайман. — К сожалению, у нас не было выбора.

— Это ваши проблемы, — огрызнулся Ив. — Вы лучше скажите, что вы намерены предпринять для обеспечения моей безопасности?

— Наберите номер три, пять, пять, пять, пять, три. Спросите Хованта. Он вам скажет, что дальше…

— Вас понял, — проговорил Ив.

— И звоните мне, когда у вас будут настоящие данные!

«Надо же, Ховант, — подумал Ив, все еще держа трубку в руке. — Неужели тот самый Ховант, борец за чистоту окружающей среды?»

Он набрал номер, названный Кайманом. Откликнулись мгновенно, словно давно и с нетерпением ожидали звонка.

— Я Маргит, — сказал Ив. — Мне посоветовал обратиться к вам Кайман.

— А-а, жив еще старый крокодил! — раздался в трубке жизнерадостный голос. — Постойте, это какой Маргит? Журналист?

— Он самый, — вздохнул Ив.

— Ага… И какие у вас проблемы?

— Мне угрожал оружием некто Элмер.

— Ого! — восхитился Ховант, которому, похоже, все было в радость. — Вам повезло, Маргит, что он только угрожал, а мог и пульнуть!

— Что мне делать?

— Пока ничего. Главное — оставайтесь на месте. У вас какой номер?

Ив назвал. Ховант еще раз попросил его никуда не выходить и отключился.

Не зная, чем себя занять, Ив лег в постель. Спать не хотелось, и он, включив ночник, взял книжку Банева, на этот раз принимаясь читать с начала. Постепенно чужой вымысел — или чужая истина — увлек его. Показалось забавным, что автор сделал героем своей книги себя самого.

«Вот бы мне так поступить, — мимолетно подумал он, — описать свои собственные приключения в этом городишке. Да нельзя».

Было понятно, что содержание «Гадких лебедей» чистая выдумка. Нескончаемый дождь, как на Венере Брэдбери, действительно жутковатые детишки, рассуждающие как не по-людски взрослые взрослые, загадочные мокрецы из непроницаемого Лепрозория, словом, Апокалипсис. Но чем дальше читал он, тем сильнее глодало его пока еще смутное, неопределенное беспокойство. Что-то напоминала ему эта история. И только к исходу ночи, когда посерели шторы, а пальцы жадно теребили последние страницы, торопя уставшие глаза, пришло понимание.

Банев, или кто иной, описал все так, как могло бы происходить, продержись Крепость до середины века. В том, что Крепость и Лепрозорий — одно и то же явление, у Ива не было сомнений. Зурзмансор, Банев, Голем этот, Квадрига — все они, так или иначе, существовали в реальности. Бол-Кунац… Неужели Бол-Кунац, который Президент? Тогда ай да Президент у нас, выкормыш Крепости, то бишь Лепрозория…

«А ведь могли, — возбужденно думал Ив, — судя по тому, что я о них знаю — даже не знаю, а думаю, — вполне могли. Боже мой, неужели я угадал! Но кто в это поверит? Кайман, например, никогда. Для него это не данные…»