Время страстей - [28]

– Садись! – сказал ей Коул.

Шеннон поспешно села и тут же низко опустила голову, исподлобья поглядывая на Кристин, которая вдруг громко икнула.

Коул застонал, затем взглянул на Далилу.

– А разве вы с Самсоном не едите здесь?

– О нет, сэр! – запротестовала Далила. – Вы же знаете, для черных людей это было бы неправильно…

– Далила, не мели ты… – Он оборвал себя на полуслове, глядя то на подошедшего Самсона, то на Кристин. Шеннон чувствовала, что вот-вот расхохочется.

– …чушь, – добавила за него Кристин.

Шеннон не выдержала и рассмеялась. Да же на лице Далилы появилось что-то вроде улыбки.

– Возьми своего мужа, женщина, и садись за стол, – проговорил Коул. – Однажды я имел возможность убедиться, что черный человек ничем не хуже белого. Он спас мне жизнь. Ну, ладно, хватит разговоров, давайте ужинать.

– Конечно, сэр, конечно, – проговорила довольная Далила. – Ну и ну! Ну и ну! – бормотала она, направляясь на кухню.

Кристин сидела, чопорно сложив руки на коленях. Ее платье отчего-то показалось ей удивительно тяжелым. Она чувствовала себя так, будто вот-вот упадет. Кристин видела, что Коул смотрит на нее, и, хоть она и старалась не обращать на него внимания, ей это было приятно.

Далила вернулась с кухни.

Коул выжидательно смотрел на нее.

– Вы никогда не моете ей рот мылом? – Он указал на Кристин.

Кристин выпрямилась и сказала Коулу, что он напоминает ей нечто, что люди должны стирать со своих башмаков, возвращаясь в дом со скотного двора.

Шеннон затаила дыхание, затем начала тихонько хихикать. Далила застыла на месте. Лицо Самсона посерело.

Коул сохранял спокойствие. Но это было спокойствие перед грозой. И вдруг он взорвался. Он резко встал, и Кристин вся сжалась в комочек, когда он, подойдя к ней, отодвинул ее стул от стола. Он поднял ее, перекинул через плечо. Кристин бранила его, молотила руками по спине. Что за манеры у этого человека, которого она впустила в свой дом, мелькнуло в голове Кристин. Он направился к лестнице.

– Что вы делаете? – пронзительно закричала она.

– Хочу уложить тебя в постель.

– А я не хочу!

– Играем по моим правилам, мисс Маккайи.

Все смотрели на нее: Шеннон, Далила и Самсон, и они не сделали даже попытки прийти ей на выручку. Они просто внимательно следили за происходящим. Кристин подняла голову и увидела, что Далила открыто посмеивается, а Самсон старается скрыть улыбку.

– Вот сукин сын! – вскрикнула Кристин.

– Мы сейчас должны будем что-то сделать с твоим ртом, – мрачно пообещал ей Коул.

– Это мой дом!

– Но правила игры – мои!

Кристин высказала ему все, что он может сделать со своими правилами, но было уже поздно. Они уже поднялись наверх. Коул толкнул дверь в комнату, которую по его распоряжению они должны были делить, и в следующий момент Кристин оказалась на кровати. Она хотела, было подняться, но, застонав, обхватила голову руками.

Прямо перед собой Кристин увидела Коула, с хитрой усмешкой взиравшего на нее.

– В чем дело? Я думал, что вы можете пить наравне с любым мужчиной к западу от Миссисипи, пока тот не свалится под стол.

– Мадеру, – пролепетала Кристин. – Не виски.

Внезапно она почувствовала, что рука Коула оказалась на ее ноге – он снимал с нее туфлю. Кристин удалось сесть, и она снова принялась кулачками бить его по спине.

– Что вы делаете?

– Снимаю с вас туфли.

Но вот туфли уже были сняты, однако он не собирался оставлять ее в покое, его руки касались ее ног, скользили по икрам. Когда Кристин почувствовала его пальцы на своем бедре, она вскрикнула и попыталась остановить его.

– Черт возьми, Коул Слейтер…

Договорить ей не удалось, потому что он быстро повернулся и так потянул ее за коле но, что она снова распласталась на кровати. В руках Коула оказались ее шелковые чулки, которые он небрежно бросил на пол. Кристин попыталась подняться, но он опустился на кровать и весом своего тела придавил ее.

– Где же проклятые шнурки от всех этих штук? – бормотал он, стараясь разобраться с кринолином.

Кристин вырывалась, мешая ему, но он все-таки нашел шнурки. Она дотянулась до его рук, но они работали проворно, освобождая ее от кринолина и нижних юбок. Теперь он потянул ее к себе и стал расстегивать крючки на платье. Через несколько секунд он справился со своей задачей, и Кристин осталась в панталонах, шемизетке и корсете.

– Иди сюда! – скомандовал он.

Кристин вскрикнула, стараясь высвободиться, но он притянул ее к себе за шнурки корсета. Коул ослабил шнурки, и Кристин глубоко вздохнула, удивляясь потоку воздуха, хлынувшему в ее легкие. Теперь на ней не было ничего, кроме тонкой шемизетки и панталон. Кристин терпела явное поражение.

Она начала громко протестовать. Коул взял ее за плечи и опрокинул на кровать.

– Успокойся и ложись спать! – скомандовал он.

Коул навис над ней, и глаза его были цвета стали. Кристин хотелось ударить его по самодовольному лицу. Она сделала попытку, но промахнулась. Он дернулся в сторону и поймал ее руку.

– Играем по моим правилам.

И снова Кристин высказала ему, что он может сделать со своими правилами.

– Оставайся здесь, или я останусь здесь с тобой.

Она лежала спокойно, стараясь уловить смысл его слов. Комната плыла перед глазами. Вдруг до нее дошло. Он смотрел на нее, затем опустил голову ниже и поцеловал, и где-то в глубине замутненного алкоголем разума и оскорбленного сердца она поняла, что он желал ее. Она знала также, что он ее не любил, совсем не любил.