Время собирать виноград - [79]

Желязко вступал в новый день.

— Дойду, все равно дойду. — Он с трудом раздвинул слипшиеся губы и сам удивился слабости своего голоса. — Не присяду, не остановлюсь. Стоит расслабиться, и мне конец, — слышал он себя как будто издалека.

Небо стало прозрачным. Облако над вершиной сгустилось, заклубилось розовым, бирюзовым, золотистым светом. Сквозь это разноцветное сияние и пролегала его дорога. Надо торопиться, надо застать Воеводу, пока тот еще не снял кофейник с огня.

Желязко снова зашагал вверх. Когда он останавливался, вместе с ним останавливался и лес — перевести дух. Он вслушивался в тишину и опять устремлялся вверх. Ничто не могло заставить его охладеть к этим просторам: в них медленно — годами — врастал его корень, невидимый, но могучий, как корень дуба.

Марий Ягодов ДОБРИЧКИНА СВАДЬБА

Марий Ягодов

СВАТБАТА НА ДОБРИЧКА

София, 1979

Перевод Н. СМИРНОВОЙ

Редактор Т. ГОРБАЧЕВА

Свадьба эта случилась третьего года, под самый Петров день по старому календарю.

Свадьба как свадьба, но если уж говорить доподлинно, такой свадьбы никогда не затевалось и никогда не затеется между болгарином и болгаркой или цыганом и цыганкой, не говоря уж про женихов и невест других племен и народов. Из нашего края всякий, кого ни спроси, скажет, что и слуху такого не было, чтоб с кем-либо из людей, отмеченных страшными, незаживляемыми ранами в пережитую до Девятого сентября лиховщину, случилось такое, как свадьба Добрички Добревой Карадобревой из села Плазгаз. И еще он скажет, что дьявол, не имеючи другого дела, решил заглянуть на Добричкину свадьбу, поглядеть, что там такое делается; поглядел, и так ему все диковинно показалось, что вспало на ум нечистому приделать к свадьбе такой конец, какой одному разве дьяволу и под силу. Пусть только не подумает кто, что все было загодя подстроено тем же, мол, самым дьяволом; оно, может, и не без того, но и в Плазгазе, и в селах окрестных и в прежние времена и в нынешние, как зайдет речь про Добричкину свадьбу, всякий уж непременно заметит, что если вражина дьявол поимел свой пай во всем этом деле, то не по одному, а паев по десять имели в нем и кой-какие людишки, невесть что за людишки… Да что тут толковать, пять пальцев на руке, и те разные, а люди и подавно: всяк особый и все наособицу.

А теперь как нам к этой истории подступиться, с чего начать? Тут перво-наперво нелишне взять в рассуждение, что, когда идет себе человек, идет да вдруг застопорится и никакими силами с места не может стронуться, он уж непременно додумается до крайности; в Добричкином случае додумались вот до свадьбы. Невиданная эта и неслыханная свадьба должна была раз навсегда вырвать Добричку из теперешней ее жизни, начавшейся годы назад, в июле же месяце и в Петров же день, чтобы вновь она стала Добричкой, какую знали и помнили все плазгазчане; если без смешков к этому отнестись, то задачи труднее и представить себе невозможно.

И поскольку в трудном деле даже камушек малый может ход внезапно заклинить, все, касаемое Добричкиной свадьбы, подготовить надлежало самым тщательным образом. А что на свадьбах бывает? Невеста бывает и жених, сватушки всякие да сватьюшки, дружки да подружки. Где теперь скрепляются браки? В сельсовете. А раньше где скреплялись, как это Добричка помнила? В церкви. Все остальное не больно-то изменилось, только место изменилось у свадеб. И вот, подумавши, что, коли пойти прямо в сельсовет, это может обратиться в тот самый камушек и все дело испортить, порешили свадьбу в церкви начать и уж потом пойти в сельсовет. А коли другое что вывернется, с тем уж по пути разобраться.

Тут и еще одно надобно заметить: люди, прослышавши про случаи вроде Добричкиной свадьбы, невероятными их объявляют, а того, кто такое рассказывает, обзывают пустомелей или вралем записным: экую, мол, небывальщину распускает, и для чего бы? Не иначе как для услады души или для потехи или бог знает еще для чего — дело нестоящее.

Людям как-то и невдомек, что нет худа без добра; вот и этот рассказчик, такой-сякой, прибавил свою историйку к великому множеству небылиц, полнящих мир: ведь прежним-то люди верили, почему ж не поверить и этой?

Как бы то ни было, но двенадцатого июля, когда должны были сыграть Добричкину свадьбу, вся как есть деревенька Плазгаз пробудилась необычно рано, ни одно болгарское село в такую рань не вставало. Кабы сыскался кто-нибудь, способный вопросить сельчан трубным гласом: «Люди, ведь воскресный же день, чего вы головы от подушек оторвали, чего не спите, не почиваете?» — никто бы и ухом не повел. Поднялись все до единого и, еще глаз как следует не продравши, принялись выглядывать огромный вяз, еще со времен Добричкиных дедов и прадедов раскинувшийся у ветхой калитки, за ним в старом дворе ютилась домушка, хата не хата, а так, мазанка, в какой Добричка со своим отцом проживала, — что-то в ней теперь делается?

Говори не говори, а дело известное: ветер тешится нивой, а человек разговорами, перескакивают они через плетни из ивовых прутьев, через заборы из прогнивших тесин, проверчивают стены из кирпича и камня, а очутившись в чужих ушах, и в ночное время спать не дают. И то сказать, коли уж не положено ни одной диковины упускать в этом мире, так плазгазчане-то почему же должны были прозевать случай вроде Добричкиной свадьбы?