Время расставания - [186]
Ей предложили вызвать лифт, но Валентина не захотела воспользоваться им и направилась к лестнице.
Оказавшись в «галерее предков», она медленно двинулась по красному ковру. Женщина впервые так внимательно рассматривала портреты предков ее дочери, и нашла, что большей частью они скучны. Ее взгляд остановился на свекре. Огюстен воинственно свел брови; все тот же неистовый взор, который был ей знаком, когда она еще была юной невестой. Напротив проказливо улыбался Леон. Он сыграл с этими старыми занудами весьма забавную шутку! Валентина надеялась, что он был счастлив, живя на краю света. «Если бы я была моложе, обязательно навестила бы его», — подумала Валентина, представив, как был бы потрясен Александр, если бы она сообщила ему, что собирается сесть на Транссибирский экспресс, чтобы отправиться на встречу с братом мужа. Максанс унаследовал от дяди этот его авантюризм. Ему все-таки удалось вывезти Соню Крюгер из Восточной Германии, и Валентина приютила девушку у себя на авеню Мессин.
Затем мадам Фонтеруа остановилась перед портретом Андре. Он нежно и терпеливо смотрел на жену. Однажды этот помпезный коридор со стенами, обтянутыми красным бархатом, украсит и изображение ее дочери. Камилла станет первой женщиной, которая займет достойное место в этой галерее Фонтеруа. Внезапно Валентина ощутила гордость за свою дочь.
Дверь открылась.
— Добрый день, мадам, — поздоровалась секретарша Камиллы. — Месье ждут вас.
Валентина улыбнулась Эвелине и вслед за ней вошла в большой зал заседаний административного совета. Как сначала показалось Валентине, у стола из красного дерева сгрудились строгие темные костюмы, которые оттеняли рубашки безупречной белизны. Женщина приблизилась к креслу, которое сначала занимал Андре, а затем Камилла, и положила руки на его спинку.
Мадам Фонтеруа обвела присутствующих спокойным взглядом. Администраторы выглядели как… администраторы. В глубине комнаты восседал серьезный, как Папа, управляющий мастерской Дютей, а вот Рене Кардо, блистательного модельера, явно забавляло происходящее.
— Месье, как вы уже знаете, моя дочь Камилла уехала на несколько месяцев. На время своего отсутствия она передала бразды правления Домом месье Эрмону.
Мужчина с седой шевелюрой, высоким лбом и сломанным носом, который придавал его лицу особую выразительность, склонил голову.
— Вы также знаете, что, согласно традиции семейства Фонтеруа, за делами Дома всегда должен следить кто-то из членов этой достойной фамилии. Именно поэтому моя дочь наделила меня всеми своими полномочиями и попросила присутствовать на административных советах. Но не стоит волноваться, я не собираюсь затевать никаких дворцовых переворотов, — с улыбкой закончила Валентина.
Администраторы вернули ей эту улыбку. Эрмон отодвинул для дамы кресло, и Валентина села. Она медленно сняла перчатки и подумала о Камилле. Говорят, что там, в Ленинграде, летом белые ночи, в тишине которых стираются все тени.
Дютей и Кардо стали безликими. Восемь мужчин в сером сели. Валентина бросила тоскливый взгляд на квадрат голубого неба в окне. «Мой Бог, — насмешливо заговорила она сама с собой, — и это я, я, которая всегда так не любила школу, вынуждена сесть за парту, в моем-то возрасте!»
Подавив улыбку, Валентина сосредоточилась на мужчинах, которые внимательно наблюдали за ней. Стоящие на камине часы принялись отбивать время.
— Месье, девять часов, я вас слушаю.
Благодарности
Я хочу поблагодарить всех тех, кто познакомил меня с удивительным миром меха, в частности: Жоржа Констана и Фредерика Кескинидеса, которые уделили мне столько своего времени, а также Поля Бевьера, Роже Жерко, Жан Марка Рейнера, Эдгара Вермона.
Мои особые благодарности всем историкам и писателям, чьи произведения помогли мне в написании моего романа, и среди прочих мне хочется упомянуть Анри Амуру, Мишеля Бесньера, Оливье Делонде, Мартина Гюльдеманна, Августа фон Кагенека, Теодора Крёгера, Андея Макина, Виктора Ревийона, Мажелону Туссен-Сама, Доминика Вейона. Я надеюсь, что смогла достойно использовать их ценнейшую информацию.
Большое спасибо моим родителям, Кристине Барбаст, за понимание и терпение.
И наконец, от Pavilhao Chines до Duchi d’Aosta, спасибо А.
— «Нелюбимая»… А вот мне кажется, что это скорее я никогда не умела любить.
Александр молчал, оставаясь крайне серьезным. Взволнованная Валентина кусала губы. Манокис не попытался ее переубедить. Прежде она бы не приняла даже молчаливой критики, возмутилась бы, оскорбилась. Но сегодня она была благодарна Александру за его честность.
Нервным жестом грек коснулся газеты, лежащей перед ним. Валентина видела, что он страдает. Когда она накрыла его ладонь своей, мужчина схватил ее пальцы.
— Я тебе завидую, Валентина, — прошептал он. — Ты никогда ничего не боишься.
Женщина горько усмехнулась.
— Я… Меня терзают такие страхи, какие вам и не снились.
ISBN 978-966-14-0775-5
ISBN 978-5-9910-1151-8
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
