Время порки - [17]

— Ты же сам сказал: то, что было в офисе, должно прекратиться. И не отнекивайся.

— Я и не собираюсь, — нахмурился он. — Я действительно так считаю. Я не хочу подвергать опасности нашу карьеру, перенося отношения из дома, где должны быть, в офис.

— Из какого дома? О чем ты? — Лаки обхватила себя руками и шмыгнула носом. — Слушай, можем мы хотя бы на диван сядем и уйдем от этого запаха? К сожалению, мой кот Бизи очень ревнив и имеет эту жуткую привычку… — она замолчала, когда Эрик покачал головой.

— Э-э, извини, но от какого запаха? — нахмурился он. — Ты имеешь в виду разлитое вино?

— Нет, — Лаки окинула его недоверчивым взглядом. — Я имею в виду кошачью мочу. Бизи метит занавески, когда ко мне в гости приходит мужчина. Разве ты не чувствуешь эту вонь? Я уже просто задыхаюсь.

Эрик пожал широкими плечами.

— Если честно, нет. В детстве я перенес несколько операций на околоносовых пазухах, и это сильно подпортило мое обоняние. Я подумал, что о пролитом вине, но на самом деле и его запах я не чувствую.

Лаки попыталась встать с ковра, но вдруг замерла.

— То есть ты хочешь сказать… что все это время не чувствовал запах? Ни духов, ни эфирных масел… Я так волновалась, а ты… Ты не… — она покачала головой. — Я не понимаю. Почему тогда ты подошел ко мне на той рождественской вечеринке? Почему затащил в свой кабинет и сделал… то, что сделал? — девушка покраснела, а сердце лихорадочно забилось в груди, когда она вспомнила их первый раз.

Эрик улыбнулся ей.

— Потому что ты наконец была готова. Я это понял по твоему поведению последнюю неделю и просто искал повод, чтобы взять тебя. И когда я услышал то, что ты рассказала своей подруге, он наконец нашелся.

Лаки почувствовала себя настолько смущенной, что не знала, как реагировать. Значит она привлекла его совсем не эфирными маслами, а скрытыми в ней задатками подчиненной, которые заметил в ней Эрик.

— То есть ты знал, зачем я пыталась привлечь твое внимание?

Эрик покачал головой.

— Ты завладела моим вниманием, когда я только устроился, Лаки. Не было никакой нужды вытворять эти фокусы. Я просто ждал, когда ты станешь готова. Готова принять меня как любовника… и возможно больше.

— Больше? — спросила Лаки, все еще сидя на залитом вином ковре, а затем встала на четвереньки и подползла к мужчине. — Что ты имеешь в виду?

— Ну, я бы опустился на колени, но я уже стою на них, — рассмеялся Эрик, потянув пропитанную вином штанину. — Так что, вот, — он взял со стола маленькую коробочку и вручил ее девушке. — Открой, — настойчиво произнес он, а Лаки уставилась на него огромными глазами. — Это тебе.

Дрожащими пальцами она разорвала яркую, цветную упаковочную бумагу, извлекая продолговатую, бархатную коробочку. Она была слишком большой для кольца, но почему тогда Эрик говорил о том, что должен встать на колени? Лаки открыла крышку и ахнула, увидев внутри прекрасный черный бархатный ошейник с бриллиантом в форме сердца посередине.

— О, Эрик, не нужно было… — Лаки приложила к губам ладонь. Бриллиант как минимум карата два с половиной. Возможно три.

— Мне доставили его прямо после рождественской вечеринки, — сказал он. — Я знаю, это не традиционный подарок, и ты, наверно, ждала чего-то другого. Но надеюсь, ты будешь носить его с гордостью и не станешь стыдиться своих наклонностей сабмиссива, — он вдруг стал каким-то неуверенным. — Ты будешь носить его? Я хочу чего-то постоянного с тобой, Лаки. Я знаю, что тороплюсь, но…

— Эрик, я не знаю, что сказать, — Лаки вновь посмотрела на ошейник. — Но точно знаю, что не стыжусь этого, — продолжила она, с удивлением отмечая, что это правда. — До рождественской вечеринки я даже не мечтала, что… — она вдруг замолчала, закрыв рукой рот, вспоминая слова владелицы парфюмерного магазина: «Наши ароматы подберут ключики к вашему сердцу. Они озарят душу, раскрыв все, что ранее было скрыто.»

— Что? В чем дело? — нахмурился Эрик, явно беспокоясь.

— Ничего, я просто… Просто поняла кое-что, — Лаки покачала головой. Все это время она думала, что духи, которыми она пользовалась, влияли на Эрика, и что без них он будет другим. Но вовсе не в его душу они открывали дверь, а в ее. Это Лаки изменилась, открыв в себе что-то новое — желание подчиняться.

— Лаки? — нотка беспокойства в глубоком голосе Эрика заставила ее посмотреть на него. — Лаки, — повторил он. — Будешь ли ты носить его и согласишься ли быть моим сабмиссивом?

Девушка вдруг поняла, что все еще сидит на залитом вином ковре, не шевелясь, а ее возлюбленный… нет… ее Мастер до сих пор не знал, приняла ли она его подарок и все, что влечет за ним. Девушка наклонилась вперед, обнимая Эрика за шею и впиваясь в чувственный рот мужчины долгим, жарким поцелуем.

— Я буду носить его с гордостью, — прошептала она. — Мастер.