* * *
— Где этот трижды проклятый Сетом варвар?!— орал Тефилус.
Как и накануне, он наблюдал за происходившим на площади из окон бывшей резиденции жрецов, и не было ничего удивительного в том, что настроение его оставляло желать лучшего. Справедливости ради, однако, нужно заметить, что он долго крепился, сдерживая бушевавшую в груди ярость.
После увиденного днем, кусок в горло ни у кого не полез.
«Если тебе плохо, иди работать»,— сказал Мэгил, и все отправились на поиски тайников, о которых говорил Конан.
С самого начала было ясно, что если где и можно обнаружить нечто достойное внимания, так только в небольшом дворце, выходящем фасадом на площадь, из окон которого они уже второй день ведут свои наблюдения. Они начали с двух верхних этажей, но ничего интересного не обнаружили. Все это время Тефилус не переставал ворчать и без устали убеждать остальных в полнейшей бессмысленности поисков.
Однако, когда они спустились на первый этаж и Мэгил отыскал-таки, причем довольно быстро, каверну за камином в малом зале первого этажа, Королевский Дознаватель сменил гнев на милость и, отогнав всех, принялся за энергичные поиски секретного запирающего механизма.
Пока остальные с улыбкой наблюдали за его бурной деятельностью, он старательно пытался сдвинуть все части многочисленных барельефов, статуй, деталей мебели. Неоднократно дергал за каждый из роскошных, украшенных золотыми кистями шнуров, и те послушно отзывались мелодичным звоном, доносившимся откуда-то из-за стены. Однако, несмотря на все старания, это был единственный результат, которого ему удалось добиться.
Высокая свеча, зажженная Мэгилом в самом начале поисков, почти догорела, когда Королевский Дознаватель, наконец, остановился и, зло, сплюнув на пол и смерив разъяренным взглядом своих товарищей, произнес знаменитую фразу.
— Где этот проклятый Сетом киммериец?! — вскричал он.— Все свободное время этот Белов выкормыш тискает девок по углам, в то время как остальные за него работают!
Дознаватель вновь обвел присутствующих гневным взглядом, но, видя, что остальные никак не реагируют на его предложение пообсуждать невыносимого киммерийца, сплюнул на пол и ушел. Зато оставшиеся вздохнули с облегчением, и со свежими силами взялись за поиски.
Однако очень скоро они поняли, что просто механически повторяют все то, что только что у них на глазах проделывал отец Мелии. Тогда они решили отказаться от бессмысленных поисков и подождать Конана.
За ужином они засиделись допоздна, надеясь, что вот-вот он заявится и можно будет вновь взяться за дело, но так и отправились спать, не дождавшись, а наутро с удивлением узнали, что Конан так и не возвращался. И только перед самым полуднем его могучая фигура появилась в дверном проеме.
— Ну как? — осторожно осведомился Мэгил.
Конан обвел суровым взглядом их заинтересованные лица, и устало опустился в кресло.
— Я еле сдержался,— нехотя проворчал он.
— Неужели так ни разу и не притронулся к ней?— с искренним изумлением в голосе спросил Мэгил.
Его глаза горели неподдельным восхищением. Все, кто присутствовал в этот миг в комнате, грохнули со смеху.
— Кр-р-ром!
Киммериец взревел, словно раненый тигр, запросто перекрыв царивший вокруг шум, и вскочил на ноги, ища взглядом наглеца, чем вызвал еще большее веселье. Однако бывшего жреца как ветром сдуло.
— Ну а все-таки,— поинтересовался Тарган, к которому раньше других вернулась его обычная серьезность,— как дела?
— Скажи ему сразу,— Зул почему-то обратился не напрямую к Конану, а предпочел передать свои слова через молодого зуагира,— что нам совсем неинтересно знать, хороша ли Сурия в постели, а то еще поймет не так и поотрывает всем головы!
Тарган кивнул, соглашаясь, и вновь повернулся к киммерийцу.
— Так вот, Конан, нам, видишь ли, совсем неинтересно знать о подробностях сегодняшней ночи… Спокойно! — быстро сказал он, видя, что киммериец уставился в одну точку и методично сжимает и разжимает, словно разминая, чудовищные кулаки.— Мы как раз совсем о другом. Я надеюсь, ты меня понимаешь.
Конан внимательно посмотрел на него и, наконец, не выдержав, рассмеялся. Услышав его смех, Мэгил высунулся из-за двери.
— Митра свидетель, Конан, я не хотел тебя обидеть,— извиняющимся тоном произнес он.— Всем известно, что ты настоящий воин, и не только в постели.
— К Нергалу! — рявкнул киммериец, и жрец снова исчез.— Я еле сдержался,— вновь обратился киммериец к Таргану,— чтобы не свернуть ей шею.
— Вар-вар,— со вкусом прошептал вновь появившийся Мэгил, но умолк под холодным, как лед, взглядом синих глаз северянина.
— Никогда не думал,— продолжил тем временем Конан,— что такая красивая женщина может оказаться такой стервой.
С этими словами киммериец принялся за еду с такой жадностью, словно не ел, по меньшей мере, дня три. Воспользовавшись этим, Мэгил вошел в комнату и, усевшись напротив киммерийца, тут же поучительно изрек:
— Это просто потому, что ты молод, Конан.— Он покачал головой.— Поживешь подольше и увидишь, что так оно по большей части и бывает.
Конан посмотрел на друга тяжелым взглядом, и Мэгил начал медленно вставать.
— Что ж,— задумчиво изрек северянин,— быть может, ты и прав… — Да, да, сынок,— закивал жрец, усаживаясь на место.
