Чудовищная старуха тем временем закончила свои исследования, вскинула руку, и толпа мгновенно притихла, так, что вновь стал слышен негромкий завораживающий рокот. Она тяжело оперлась на посох и с кряхтением встала.
— Что скажешь, Рогаза? — чуть дрожащим голосом спросил Xapaг, и волнение его не укрылось от старой колдуньи.— Что открыл тебе Рок?
— Будущее окутано кровавой пеленой, жрец,— роняя слова, проскрипела ведьма.— Кто-то могущественный не захотел, чтобы я прозрела грядущее до конца.
— Так ты ничего не узнала, старая ведьма,— позволил себе возвысить голос жрец,— потеряла чутье? Раньше ты лучше справлялась с подобными задачами!
— Хи-хи-хи! — задребезжала колдунья.— Ты так и не научился терпению, Глава Малого Круг,— издевательски произнесла она,— а ведь без него нет мудрости!
При этих словах своей повелительницы Сурия улыбнулась и окинула молодого жреца презрительным взглядом.
— Так говори же! — уже спокойнее, пытаясь придать голосу величественность, воскликнул Хараг.
— Я узнала почти все о семи днях,— проскрипела ведьма.
— Что значит — почти? — не понял Хараг, ему мешала как следует соображать закипавшая в нем злость.
— Это значит, что мне приоткрылись пять из них, — торжествующе ответила она.
— Пять?! — воскликнул он.— Прекрасно! Какие же
— Первый уже прошел,— издевательски затянула она,— последний скрыт завесой мрака. Мне открылись пять,— она вытянула перед собой костлявую, покрытую черной, сморщенной кожей ладонь с длинными, кривыми пальцами,— лежащих между ним.— Лишь они оказались доступны, потому что враги наши сильны и попытаются помешать нам!
— Они в городе?! — вскинулся Хараг.
Он не сомневался в том, что тайный ход найти невозможно, и был уверен в неприступности его ворот, но знал также и то, что никто из выставленного им заслона не вернулся в Сура-Зуд, а это могло объясняться лишь их смертью. И хотя обычно Хараг ни в грош не ставил жизнь своих людей, на этот раз гибель тридцати воинов внушала ему тревогу, которая черным червем точила душу.
Старуха развернулась и заковыляла вдоль помоста, пристально вглядываясь в лица замершей в оцепенении толпы, шумно втягивая воздух, а Xapaг шагал следом, в нетерпении ожидая ее ответа. Копытце на конце посоха цокало по настилу, и лишь этот звук вплетался в странный, похожий на рокот далекого прибоя, монотонный барабанный бой.
В глубине ее глубоко запавших глаз горели ненавистью красноватые угольки зрачков, от которых, казалось, ничто не способно укрыться. Несколько раз она в упор смотрела на Конана, и мороз пробегал по коже киммерийца. Он был уверен, что она чувствует его присутствие, но почему-то не может увидеть. Пока не может…
Он весь напрягся, прикидывая в уме, что станет делать, когда колдунья укажет на него и обезумевшая, жаждущая крови пьяная толпа рванется внутрь дома, чтобы разорвать любого, на кого укажет узловатый когтистый палец ужасной старухи. Наконец ведьма остановилась.
— Нет,— с непередаваемым облегчением услышал он, наконец, ее скрипучий голос, показавшийся на этот раз сладчайшей музыкой,— их нет на площади, но они уже близко.— Ее глаза злобно сверкнули.— Они где-то рядом! — воскликнула она и волчком закружилась на месте, вновь стараясь сделать то, что пыталась и не смогла.— Я чувствую их! Их плоть, их дыхание, их свежую горячую кровь, но не могу увидеть! Их много, и они полны решимости помешать нам!
— Я сейчас же пошлю отряд к воротам! — воскликнул Хараг.— Они не должны попасть в Сура-Зуд!
— Хе-хе-хе! — вновь заскрежетала колдунья, неожиданно быстро успокоившись.— От судьбы не уйдешь, и то, что должно случиться, непременно сбудется!
— Пусть так, но людей я все-таки пошлю,— упрямо поджав губы, повторил жрец,— быть может, им удастся уничтожить врага.— Старуха покачала лысой головой, и Хараг поправил себя: — В любом случае они ослабят и задержат наглецов, и, кто знает, не сыграет ли это решающую роль в дальнейшем.
— Это твое дело,— неожиданно плавным жестом ведьма взмахнула костлявой рукой,— но можешь не волноваться. Среди врагов найдется человек, который — вольно или невольно, о том мне неведомо,— предаст их, и вот тогда ты,— она ткнула его в грудь длинным, закрученным в спираль ногтем,— не должен упустить его.
— Я все равно пошлю людей.— Хараг продолжал стоять на своем.
— Я сделала все, что смогла,— прошамкала колдунья, посчитав продолжение спора бессмысленным.— Как поступать дальше, тебе решать.
Они говорили громко, ничуть не опасаясь того, что все, о чем они говорят, разносится по площади и затихшая толпа жадно ловит каждое произнесенное ими слово. У Конана мелькнула мысль, что эти двое не только не скрывают своих намерений, а как раз наоборот, красуются перед людьми, которых не ставят ни во что, не в силах отказать себе в дешевом удовольствии поиграть перед ними роль вершителей судеб.
Как только Конан услышал слова Харага насчет отряда, он тут же отвел Таргана в сторону:
— Нужно поскорее переправить всех твоих людей в город.
— Согласен,— кивнул зуагир.
— И хорошо бы, чтоб почтенный Тулгун Сад занял место твоих воинов у ворот, тогда можно было бы разбить отряд Харага без особых потерь.
