Время наступает - [2]

– Вы полагаете, что автором книг может быть Лис? Простите, – поправился его собеседник, – Сергей Лисиченко?

– Не знаю, – пожал плечами председатель, – и, честно говоря, не желаю в этом разбираться. Этим пусть занимается служба безопасности!

– Но здесь сказано, что это научная фантастика, – постарался обелить друзей Баренс.

– Фантастика – это, конечно, хорошо. Полет ума, светлые идеи и далее, в том же духе… Но сегодня на внешнем периметре, – выждав паузу, неспешно проговорил Джи Эр. Эр., – охрана задержала некоего Яноша Урри. И это уже не фантастика, а реальный факт.

– Поляк?

– Литовец, но к делу это не относится. Поверьте, задержать его было отнюдь не просто. В нем 310 фунтов веса при шести с половиной футах роста. К тому же он чемпион Балтии по историческому фехтованию. Если верить его словам, молодой человек поехал во Францию учиться в Сорбонне. Но вместо того, чтобы просиживать штаны, постигая книжную премудрость, он решил завербоваться добровольцем в Институт. Такая вот проза жизни.

– Но как он нас нашел?

– Кое-где в этих книгах, – надменно поджав губы, Джи Эр. Эр. постучал длинным пальцем по яркой обложке, – есть определенные намеки на месторасположение Института. А дальше – упорство и сообразительность. Ни в том, ни в другом нашему заморскому гостю отказать нельзя. Как бы то ни было, вопрос, депортировать ли господина Урри или зачислить стажером, покуда открыт. Слава Всевышнему, пока мы имеем дело с единичным фактом. Но если благодаря этим романам вокруг периметра выстроится толпа волонтеров, желающих дебоширить в сопредельных мирах – а ничем иным, судя по текстам, наши сотрудники не занимаются, – на работе Института можно будет поставить крест. Большой-пребольшой.

– Чем же я могу этому помешать?

– Здесь мы подходим к главному. – Джи Эр. Эр. решительным жестом отодвинул книги в сторону, едва не сбрасывая их на пол. – Вы, конечно же, слышали пословицу: «Громче всех кричит об отсутствии дьявола сам дьявол».

– Разумеется, – неспешно склонил голову его собеседник.

– Нам, а вернее сказать, вам, предстоит действовать по подобному принципу. Полагаю, в архиве найдется множество дел, которые при известной обработке вполне могут сойти за научную фантастику. Чем фантастичнее, тем лучше. С вашим-то талантом, Джордж, мне ли вас учить! Насколько я помню, вы по-прежнему один из лучших специалистов в Англии по созданию легенд для агентов всех уровней. Сделайте одолжение, Институт вновь должен стать легендой, мифом, фата-морганой!

– Можете считать, сэр, что это уже сделано! Через три месяца книга будет лежать на этом столе.

ГЛАВА 1

Все дороги идут из прошлого, но не все ведут в будущее.

Всемирный атлас больших дорог

Серый песок, раскаленный днем так, что обжигал ноги даже сквозь кожаные подошвы сандалий, милостью бледного бога Сина теперь остыл и даже почти не шуршал под гудящими от усталости ногами. Пустыня была ровной, точно ячменная лепешка, снятая с раскаленного бока тандыра – вкопанной в землю хлебной печи. Пыль, взметаемая проснувшимся чуть свет ветром, днем копила жар, обжигая своим прикосновением.

Намму брел, по щиколотки увязая в песчаном море, стараясь разглядеть вдалеке хоть какой-то намек на человеческое жилье. Днем он уже видел стены домов, притаившихся в тени финиковых пальм, и, невзирая на боль и усталость, долго бежал к ним, пока окончательно не выбился из сил и не упал, вспугнув притаившуюся в пыли кобру. Намму лежал, чувствуя лицом, как перекатывается, обтачивая кожу, вечно текущий песок, и кровь стучала у него в висках, словно могильщик, лениво ковыряющий заступом в каменистой почве яму для его последнего ночлега. Когда же Намму оторвал наконец лицо от раскаленного песчаного противня, горизонт был чист, и только пара ухеелей – мелких драконов-падальщиков кружила над ним, высматривая, достаточно ли мертва добыча. Намму, вспомнив мерзкий, крючковатый, острый, словно обсидиановый скол, клюв ухееля, сотню его мелких зубов, в клочья раздирающих еще теплую плоть, с омерзением вскочил на ноги и что есть сил замахал руками. Драконы недовольно спикировали, едва не цепляя крыльями его лицо, и унеслись прочь искать менее суматошный обед.

С той поры он шел и шел, не чувствуя ни боли, ни усталости.

Унылая равнина на горизонте сменилась выщербленной, точно старый нож, полоской далеких холмов. Намму заплакал, растирая по щекам едкую влагу слез, удивляясь, что ему есть еще чем плакать, и чувствуя, что спасен. Там, на холмах, росли деревья, в тени которых наверняка ютились глиняные хижины пастухов и тех, кого царь Валтасар, сын Набонида, великой милостью своей не стал лишать жизни за совершенные преступления, а лишь изгнал на границы своих земель. Намму знал, что здесь эти люди зачастую сбиваются в шайки, чтобы грабить идущие в Вавилон караваны. Но ведь он не караван, кому нужны его лохмотья?! К тому же смерть от меча или стрелы казалась ему предпочтительнее гибели в безбрежной песчаной жаровне. Мог ли теперь он рассчитывать на что-то лучшее?

С тех пор как месяц назад ворота Ниневии захлопнулись за его спиной и стражники, положив оперенные стрелы на витые тетивы луков, бдительно следили, чтобы он бежал от городских стен без остановки, кого интересовала его участь? Кого занимала судьба жалкого фигляра, забавляющего базарную толпу фокусами и трюками, а чаще не брезгующего ни чужой монетой, ни хитроумным обманом простофиль… Справедливость восторжествовала!