Время надежд (Книга 1) - [33]
- Halt!.. Russen! [Стой!. Русские! (нем.)] Кто-то из бойцов пустил длинную автоматную очередь. И тут же вслед бронетранспортеру застрочил немецкий пулемет. Трассирующие пули свистнули над головой. Андрей наклонился к генералу:
- Этот солдат крикнул, что впереди русские.
- Да .. Линия фронта, - ответил комдив.
- Теперь могут свои ударить, - проговорил Андрей. - Бронетранспортер же немецкий.
Голиков не ответил, вглядываясь через прорезь щитка в темноту.
- Неужто выскочили? - спрашивал боец с распухшим лицом. - Где тут фронт? И не видать!
- Засветят снарядом в лоб, тогда увидишь, - пообещал ему Лютиков.
Кругом было тихо, пустынно. Лишь ровно гудел мотор бронетранспортера. Хрипло выкрикивая что-то непонятное, бредил сержант. И медленно занимался рассвет. Узкая полевая дорога тянулась в густой зелени льна. Небо хмурилось, клубилось тучами. Андрей поглядывал то на дорогу, то на радистку, сидевшую около Власюка. Она, закусив губу, молчала и старалась не видеть Андрея, точно между ними произошла размолвка.
Все сбросили немецкую форму, и теперь парадные мундиры с крестами и разноцветными медалями валялись под ногами.
- Где ж мы есть? - пытался угадать Лютиков. - Ни души.. Прострация!
У самой дороги чернела бомбовая воронка, рядом с нею лежал убитый конь.
- Под вечер кинул, - заметил боец с распухшим лицом. - Коня-то не вздуло. Днем бы от жары спортился.
- А может, ночью?
- Дурак он тебе, ночью в поле бомбы кидать...
Объезжая воронку, бронетранспортер гусеницей завалился туда, и мотор заглох.
- Все, - проговорил комдив, - горючее кончилось.
Он устало выбрался из кабины, разминая затекшие ноги, обошел бронетранспортер.
- Разгружайсь!
В утреннем свете щеки генерала, покрытые щетиной, казались бело-синими, а шрам выделялся фиолетовым рубцом. Лютиков открыл заднюю дверцу, и бредившего Власюка на шинели спустили на землю. Какой-то настороженностью веяло от земли, от серых низких тучек.
Метрах в десяти, среди густого льна, чернела еще одна бомбовая воронка. Комдив приказал тут захоронить убитых.
На холмик положили три солдатские каски. Стоя перед этой братской могилой, Андрей думал, что холмик размоют дожди, каски заржавеют, и все они давно числятся пропавшими без вести.
Бойцы молча подняли Власюка. Ольга тоже ухватилась за край шинели помогая нести раненого. Андрей пошел рядом с комдивом.
Какая-то вялость была теперь в его движениях. Он загребал носками сапог дорожную пыль и горбился больше обычного.
- Что молчишь, лейтенант? - вдруг спросил Голиков.
- Думаю, - ответил Андрей. - Я боялся, что свои накроют огнем Увидят бронетранспортер и накроют.
- Могло случиться и так, - согласился Голиков. - Хуже нет, когда свои бьют.
- Вам приходилось?
- Приходилось, - криво усмехнулся комдив.
Он замолчал и, будто сожалея о том, что сказал, покачал головой. Андрею тоже почему-то стало неловко Морща высокий лоб, Голиков снял фуражку и провел ладонью по слипшимся волосам.
- Собственную глупость оценить всегда трудно Если бы люди не боялись признаваться в своей глупости, тс чаще могли избегать ошибок. Но все бывают довольны своим умом.
По обочинам дороги белели рассыпанные листовки.
Андрей подобрал одну из них. Цветное фото запечатлело, как толпа осаждает балкон, где стоял Гитлер, и матери протягивают к нему своих детей.
- Фальшивка, наверное? - спросил Андрей.
- Это не фальшивка, - взяв у него листовку, сказал комдив. - Это хуже.. У людей не исчезла потребность одно божество менять на другое. И от нового кумира всегда ждут чуда... Кто ж виноват? Глупость нередко уничтожала все, что не способна понять.
Он стиснул кулак, будто хотел смять, раздавить вместе с листовкой еще что-то.
Впереди, сгибаясь от тяжести, бойцы тащили Власюка. Ноги его свисали, волочились, оставляя на пыли две мелкие борозды. Кюн шел сбоку, покачивая связанными руками, низко опустив голову.
- Дождю быть, - переговаривались между собой тащившие Власюка бойцы.
- То-то с утра парит... А земля здесь, как сухомол.
У нас от земли медовый дух идет...
Два "мессершмитта" вынырнули из-за тучки Бойцы остановились.
- Нахально ходят, - зло проговорил комдив - Не могу на них смотреть.
Один истребитель развернулся к дороге.
- Ложись!
Бойцы, тащившие раненого, кинулись в сторону.
Андрей увидел быстро несущуюся тень и, падая в колючий, пахнущий мятой лен, оглянулся. На дороге остался только комдив. Он подался вперед, точно готовился к прыжку.
"Что же он?" - успел подумать Андрей.
Как ржавым цепом хлестнула по земле очередь крупнокалиберного пулемета, мелькнуло желтое, будто срезанное крыло "мессершмитта" и за колпаком смеющееся лицо пилота.
Андрей тут же вскочил. Комдив лржал на спине, фуражка его откатилась. По разодранному, тлевшему кителю, будто вскипая, пузырилась кровь. Глаза комдива были открыты. Андрей присел, стараясь расстегнуть китель.
- Вот как, лейтенант, - прохрипел он - Карту в штаб фронта... И передай: ударить по флангу.
Подбежали другие бойцы. Комдив остановил взгляд на лице Ольги:
- Хорошо... что живы...
Крупная дрожь сотрясла тело, и он замер с раскрытыми глазами.
- Все, - сказал боец. - Не умел кланяться пулям.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.