Время московское - [45]

— Ну хорошо, сестрица, — спокойно сказал Сашка, выслушав доводы великой княгини. — Почему же тогда Дмитрий не пригласил моих братьев и не поговорил с ними так вот, как мы сейчас с тобой? Я тебя уверяю, они бы все поняли. Вельяминовы — не самые тупые люди в этой стране. Не хотел с ними, поговорил бы со своей теткой, моей матушкой.

— А почему ты в цирке принялся дразнить великого князя, чуть было бойню в великокняжеской ложе не устроил? — хитро улыбаясь, спросила у него княгиня Евдокия.

— И устроил бы, — поддакнула Тютчева, — если бы не я. Вовремя вмешалась. Я видела, какие у него глазищи были. Небось уже представлял себе, каким образом он там с каждым расправится.

Сашка смутился — все-таки напомнили чертовы бабы ему о его промашке.

— Красиво получилось бы, — поддержала ее Евдокия. — Представители двух древнейших русских родов кромсают друг друга на куски на глазах у беснующейся толпы. — Она с недоумением пожала плечами. — Уж такие вы, мужчины. Нет, ты не подумай, — спохватилась она, — я не пытаюсь сказать, что женщины лучше… Вы ж нас и глупыми курицами называете, и еще по-всякому… Но умишко у нас хоть мал, хотя бы иногда пытаемся им воспользоваться, вместо того чтобы глотки рвать друг дружке.

«Сегодня в бане женский день, — с тоской подумал Сашка. — Но она права: я вел себя как идиот. И начинать мне надо было не с Дмитрия, а идти прямо сюда».

— Сестрица, я был неправ, — скрепя сердце, выдавил из себя Сашка. — Говорить хотел о справедливости и обидах, а вместо этого сам обидел. Но я готов начать все сначала, ведь дело не в нас и наших обидах, а в нашей стране. Нам надо только начать друг с другом говорить, и мы найдем верное решение, чтобы оно устроило и великого князя, и Орду. Но… Что-то слишком много вокруг всей этой истории иноземцев вьется. А уж Некомат — это истинный поджигатель войны. Все, что я рассказал тебе про него, — чистая правда. Он — и вашим и нашим.

— Да, — задумалась великая княгиня, — Некомат, конечно, субъект пренеприятный. Раньше я считала, что видит он свою пользу в том, что Дмитрий задумал. Ну хочет руки человек нагреть, оказавшись первым на раздаче. На то он и купец. Его дело — прибыль искать. А теперь вижу, что не это его привлекает. Его задача — русских людей друг на дружку натравить.

— Вот-вот, — поддержал ее Сашка, — и я о том же. А вот этого никак нельзя допустить.

— Хорошо, братец, что мы сегодня поняли друг друга. Великий князь уверен, что ты заодно со своим старшим братом. Буду стараться переубедить его. Но придется чуток подождать, сам понимаешь. Разрубить легко, а соединить вновь очень трудно. Но вода камень точит, хоть медленно, но верно. — Перегнувшись через подлокотник своего кресла, она обернулась назад. — Мальчики, подойдите попрощаться с вашим дядей.

Сашка поднялся, поняв, что аудиенция окончена. Попрощался с великой княгиней, потрепал за вихры мальчишек и, сопровождаемый Ольгой Тютчевой, вышел из княгининой комнаты.

— Тимоша, не могу больше ждать. Приходи сюда завтра вечером, — обжигая ему ухо жаркими словами, прошептала Ольга.

От этого страстного шепота, от прикосновения ее руки, от смысла сказанных ею слов его словно током ударило. Он попытался ее обнять, но она выскользнула из его рук и, вновь приложив пальчик к губам, прошептала:

— Тсс. Завтра…

— Как же я попаду сюда? — в отчаянии воскликнул Сашка. — Меня ж даже в Кремль не пустят.

— На входе в Кремль скажешь пароль. Завтрашний — секира. Княгинины палаты обойдешь кругом. Там со стороны часовни Николы Чудотворца есть черный ход. Вот тебе от него ключ. Войдешь — увидишь три двери и винтовую лестницу. В двери не ходи. Поднимешься — попадешь на третий этаж. Это этаж для прислуги. Спустишься сюда вот по этой лестнице. — Она указала на лестницу. Вот детская, вот спальня великой княгини, вот моя. А теперь пойдем.

Они спустились вниз, прошли к выходу из дворца, где Сашка вновь попытался обнять Ольгу, но она, остановив его строгим взглядом, шепнула:

— Завтра… — и убежала наверх.

Сашка вышел на крыльцо, покрутив головой, обнаружил Адаша и, пройдя мимо амазонок, спустился к нему.

— Ну как, государь? — поинтересовался Адаш.

— Нормально поговорили, — с удовлетворением констатировал Сашка. — Завтра опять пойду.

Они вышли из Кремля и не торопясь направились в дом боярина Федора Воронца.

— Государь, возьмешь меня завтра с собой? — поинтересовался Адаш.

— Нет, я вечером пойду один.

— Как же ты в Кремль пройдешь? А я пароль знаю.

— И я знаю, — похвалился Сашка.

— Гм, — хмыкнул Адаш. — Сдается мне, государь, что не государственные дела тебя завтра в Кремль ведут. Уж не к боярыне ли Тютчевой собрался?

— А ты зачем? Старых знакомых проведать? — в тон ему отреагировал Сашка. — Уж не амазонка какая тебя зацепила?

— Да, понимаешь, государь, — неожиданно засмущался старый вояка. — Ты ж начальницу стражи видел…

— Куницу-то?

— Ее самую. Семнадцать лет назад мы… Дочка у нас есть. Обещала показать.

— Ну что с тобой поделаешь. — Сашка рассмеялся и по-дружески хлопнул своего наставника по плечу. — Придется брать тебя с собой, старый черт.

XIII

В Кремле царила суета. Ржание лошадей, заливистый лай собак, громкие голоса и беготня, беготня, беготня… Великий князь собирался на охоту. Как всегда, в самый последний момент вспоминалось, что забыто нечто важное, посылался человек… Казалось, этому не будет конца. Охота намечалась долгой, на неделю, не меньше, — князь выезжал с большой свитой в лесную заимку. Наконец тронулись, и из ворот потянулась целая процессия размером с небольшое войско с обозом, выступившее в дальний поход.