Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 2. Часть 3 - [33]

Я уже после смерти Сталина не раз шутил и спрашивал Анастаса Ивановича: "Слушай, скажи, какой страны ты агент? Уж ты, наверное, если агент, то не какой-то одной страны?" Анастас Иванович, сам любивший пошутить, на шутку отвечал шуткой. Вот так мы шутили. Но это стало шуткой уже после смерти Сталина. А при Сталине, если бы он еще полгода пожил, то отослал бы Молотова с Микояном к прадедам, куда отсылал всех "врагов народа", расправился бы с ними. Вот до чего дело дошло! Если рассматривать Сталина как могучий, несгибаемый дуб, то этот дуб сам себе обрубил все ветви. А когда нет ветвей, исчезает листва, то нарушается питание ствола, гниют корни, и дерево обречено на гибель. Тем людям, с которыми Сталин вместе работал, переорганизовывал партию и вел народ, он потом начал выражать недоверие, выдумал "врагов народа" и стал рубить им головы. Одни люди, которых он считал самыми к себе приближенными и на которых он опирался, стрелялись, вроде Орджоникидзе, или же он их казнил, как Рудзутака, Рыкова, Каменева, Чубаря, Станислава Косиора. Кажется, из всех входивших в Политбюро один лишь Петровский, будучи смещен, чудом остался живым. Чудо надо искать в том, что по своей старости Петровский уже не являлся политическим лидером, был политическим деятелем в прошлом и не представлял никакой угрозы. Видимо, это определило его судьбу, и он остался в живых.

КОРЕЙСКАЯ ВОИНА

Хочу теперь рассказать о том, чему я был свидетелем в связи с корейскими делами. Кажется, в 1950 г., когда я вновь работал в Москве, либо чуть раньше, до моего возвращения в Москву, приезжал к нам Ким Ир Сен[48] со своей делегацией. Он, ведя беседу со Сталиным, поставил вопрос, что хотелось бы прощупать Южную Корею штыком, и говорил, что там при первом же толчке из Северной Кореи произойдет внутренний взрыв и установится народная власть, такая же, как в Северной Корее. Сталин не противостоял этому. Ведь это импонировало сталинской точке зрения, его убежденности, тем более что тут ставился внутрикорейский вопрос: Северная Корея хочет протянуть дружественную руку своим братьям, которые находятся в Южной Корее под пятой Ли Сын Мана[49]. Сталин договорился с Ким Ир Сеном, что тот подумает, подсчитает все и опять приедет с конкретным планом. Не то было уже условлено, когда он приедет, не то он должен был прибыть, как только подготовит свои соображения.

Ким Ир Сен приехал и докладывал Сталину, что совершенно уверен в успехе этого дела. Сталин выражал некоторые сомнения; его беспокоило, ввяжутся ли США или пропустят мимо ушей? Оба склонились к тому, что если все будет сделано быстро, а Ким Ир Сен был уверен, что все произойдет быстро, то вмешательство США окажется исключенным, и они не вступятся своими вооруженными силами. Сталин все-таки решил запросить еще мнение Мао Цзэдуна[50] о предложении Ким Ир Сена. Должен четко заявить, что эта акция была предложена не Сталиным, а Ким Ир Сеном. Тот был инициатором, но Сталин его не удерживал. Да я считаю, что и никакой коммунист не стал бы его удерживать в таком порыве освобождения Южной Кореи от Ли Сын Мана и американской реакции. Это противоречило бы коммунистическому мировоззрению.

Я тут не осуждаю Сталина. Наоборот, я полностью на его стороне. Я и сам бы, наверное, тоже принял такое же решение, если бы именно мне нужно было решать. Мао Цзэдун тоже ответил положительно. Сейчас дословно не помню, как был сформулирован запрос Сталина. По-моему, он спрашивал, как тот относится к существу подобной акции и вмешаются ли США или нет? Мао ответил одобрением предложения Ким Ир Сена и выразил мнение, что США, видимо, не вмешаются, так как тут сугубо внутренний вопрос, который должен решаться самим корейским народом. Помню, как за обедом на сталинской даче много шутили. Ким Ир Сен рассказывал нам о быте корейцев, о климате Кореи, об условиях выращивания риса и рыбной ловле. Много говорил он хорошего о Южной Корее и доказывал, что после воссоединения своих половин Корея станет более полноценной, будет иметь возможность обеспечить сырьем всю свою промышленность, а также потребности народа в пище за счет рыбной ловли, выращивания риса и других сельскохозяйственных культур. Мы все желали Ким Ир Сену успеха и ожидали, что успех будет им реально достигнут. Мы и прежде вооружали Северную Корею. Но на том обеде не обсуждали, какие именно средства вооружения уже были выделены Северной Корее. Мне лично это было неизвестно.

Но я, само собой разумеется, считал, что нужное количество танков, артиллерии, стрелкового вооружения, прочих боевых средств и инженерного оборудования Ким Ир Сен получил или получит. Наша авиация прикрывала Пхеньян и находилась там. Мне осталось совершенно непонятно, почему, когда Ким Ир Сен готовился к походу, Сталин отозвал наших советников, которые были раньше в дивизиях армии КНДР, а может быть, и в полках. Он отозвал вообще всех военных советников, которые консультировали Ким Ир Сена и помогали ему создавать армию. Я тогда же высказал Сталину свое мнение, а он весьма враждебно реагировал на мою реплику: "Не надо! Они могут быть захвачены в плен. Мы не хотим, чтобы появились данные для обвинения нас в том, что мы участвуем в этом деле. Это дело Ким Ир Сена". Таким образом, наши советники исчезли.